Дубровинский

…Для меня было ясно, что Россия 1904 г. совсем уже не та, что Россия 1902 г. На каждом шагу чувствовалось, что мы накануне больших событий. Особенно остро чувствовалась ненависть к меньшевикам, помешавшим нам создать единую централизованную партию, которая могла бы встать во главе этих надвигающихся событий. Без единой, сплоченной партии руководить пробуждающейся политической жизнью всей России мы не можем: жизнь пойдет помимо нас, а нам придется плестись за ней. Во время этих случайных разговоров с представителями всех слоев общества я укреплялся в мысли, что нам надо создавать свою партию».

Заехал Лядов и в Самару. Об этом его настоятельно просил Ленин. Владимиру Ильичу еще в начале 1904 года стало известно, что Дубровинский занял примиренческую позицию. Это было очень обидно. Иосиф Федорович так хорошо себя зарекомендовал как прекрасный организатор, он так настойчиво отстаивал решения II съезда, что его примиренчество было неожиданным и непонятным.

Владимир Ильич очень хотел, чтобы Дубровинский перебрался в город Екатеринослав, крупнейший промышленный центр Украины, и возглавил там социал-демократический комитет.

В Екатеринославе охранке удалось напасть на след комитета и арестовать большую часть его членов. Дубровинский был именно тем человеком, который мог восстановить комитет, мог наладить его связи с рабочими.

Еще 17 февраля 1904 года Надежда Константиновна в письме к Дубровинскому пыталась, так сказать, «наставить его на путь истинный», поправить, пока он окончательно не запутался в тенетах примиренчества.

«Дорогой тов.! Вы ничего не пишете нам, и мы знаем лишь из письма товарищей, что Вы настроены мирно и думаете, что путем уступок можно добиться еще мира в партии… Меньшинство не успокоится, пока не возьмет в руки все и не задушит большинства. Когда член ЦК (Кржижановский. – В. П.) приезжал для переговоров, он шел на всяческие уступки, превышал даже свои полномочия…»

Тут же была просьба Ленина к Дубровинскому, чтобы тот поехал восстанавливать Екатеринославскую социал-демократическую организацию.

Этого письма Дубровинский, видимо, не получил. Трудно представить, чтобы Иосиф Федорович, пунктуальный, исполнительный, не внял просьбе Ленина, ведь Крупская писала по его поручению.

Не дошло до него и следующее письмо, от того же февраля 1904 года. Видимо, Владимира Ильича очень тревожило состояние партийной организации в Екатеринославе.

«…В Екатеринославе провал. Зверь (М. М. Эссен. – В. П.), Курц (Ф. Б. Ленгник) и Ленин очень просят Вас поехать туда для налаживания дела, туда нужен хороший организатор».

Эта последняя фраза письма очень важна для характеристики Иосифа Федоровича. Уже в начале 1904 года Ленин был уверен, что Дубровинский действительно «хороший организатор».

И Владимир Ильич судил не только на основании отзывов товарищей, он был хорошо информирован о положении дел в большинстве российских комитетов. Знал, где побывал Дубровинский и с какими результатами.

В том, что основная масса российских комитетов РСДРП поддерживала резолюции большинства II съезда, есть значительная доля и усилий Иосифа Федоровича.

Мартын Лядов с трудом ушел от шпиков в Туле. На вокзале, уже после того, как тронулся скорый поезд, он вскочил без билета в вагон второго класса. У Лядова не оказалось достаточной суммы, чтобы заплатить за проезд, но проводник оказался покладистым – за рубль он согласился довезти Лядова до Серпухова. А ведь Мартын Николаевич собирался в Самару. Но главное, что ушел от слежки.

В Серпухове Лядов спокойно пересел на самарский поезд.

«В Самаре у меня, помню, была явка к зубному врачу. Через него связался с Иннокентием (Дубровинский) – представителем ЦК – и с Арцыбушевым (Карлом Марксом). Оба (увы! Их уже нет в живых) были замечательными товарищами. Иннокентий был цельным человеком, который весь жил интересами партии и революции. Это был настоящий организатор. С ним можно было спорить, можно было не соглашаться, но нельзя было не уважать его. Тогда мы с ним сильно поспорили. Он считал Ильича неправым. Правда, говорил он, эти меньшевики – сволочь порядочная. Но черт с ними, ради единства партии им необходимо уступить. Говорить сейчас о съезде безумно. Съезд неизбежно приведет к расколу. Дубровинский настаивал на том, что принципиальных разногласий нет еще между большевиками и меньшевиками, но их стараются выдумать и раздуть обе стороны. Лучший выход – это чтобы Ильич вошел в редакцию. Там он, несомненно, опять подчинит себе бесхребетного Мартова. Аксельрод работать не будет, а с Плехановым Ильич сможет сработаться.