Друзья и соседи

— Может быть, я, конечно, ошибаюсь, но мне показалось, что вы к своему делу относитесь безо всякого трудового энтузиазма. Вы не подумайте, я вас не критикую, Лида, я просто высказываю дружеское замечание. Так что вы, пожалуйста, не обижайтесь.

Она говорит:

— Я не обижаюсь. В доме двести пятьдесят квартир, и такие товарищи вроде вас…

Я говорю:

— Не понимаю.

Она говорит:

— Вот у меня наряд в сто пятьдесят шестую квартиру. Там уже был Городулин, но он, говорят, не справился. Просят, чтоб я пришла…

Я говорю:

— Сто пятьдесят шестая — седьмой подъезд. Там же однокомнатные квартиры и почти все ещё неженатые…

И тут Лида сделала строгое лицо и говорит:

— А меня, между прочим, это совершенно не интересует.

Повернулась и ушла. Представляете?

На другой день я пришёл с работы, перекрыл воду, вынул из крана новую прокладку и поставил обратно старую.

По вызову пришла не Лида. Явился Городулин. Всё наладил, а когда уходил, покачал головой и говорит:

— Парень, пора с этим делом кончать. Ясно?

Через три дня я повторил операцию «прокладка».

На этот раз явилась Лида. Она перекрыла воду, разобрала кран, внимательно посмотрела на прокладку и так же внимательно на меня.

Примерно через неделю в городской газете появилась заметка под названием «Радость новосёлов». Там было хорошо сказано про наш дом молодожёнов, какой он замечательный и светлый, а в самом конце была критика в отношении сантехники, и, в частности, насчёт невысокого качества кранов.

Под заметкой была подпись — В. Корешкова. Это Вера написала, Митина супруга. Может, она и вправду написала насчёт кранов, но я не думаю. Скорей всего она почувствовала, что её супруг не туда смотрит.

А я подумал: если всё же её критика правильная, то, чтобы всё исправить, надо или построже спросить со строителей, или в срочном порядке выдать замуж Лиду Маношину.

Так я подумал…

Но на сегодняшний день всё это уже пройденный этап.

Сегодня я жду открытия магазина «Мебель». Меня интересует гарнитур «Уют». И он не только меня интересует, но и Лиду, которая выходит замуж за одного парня.

Я думаю, вы уже догадались, за кого именно.

Так что всё хорошо. Даже замечательно. Жизнь идёт вперёд.

Лида собирается поступать в техникум коммунального хозяйства.

А дом наш пока обслуживает один Городулин.

Если у вас что случится — вызывайте его, и всё будет в полном порядке.

ПРОИСШЕСТВИЯ

Артист

Всё случилось внезапно, как это чаще всего и бывает. Утром на репетиции Бармин вдруг почувствовал — его качнуло, и он ощутил мгновенье странного забытья. Минутой позже он объяснил это обыкновенной усталостью. Просто надо маленько отдохнуть, уехать в Подрезково, походить на лыжах, поразговаривать с птицами и вообще отключиться.

После репетиции он выпил в буфете чашечку кофе, съел бутерброд с сыром и умчался на студию звукозаписи. Там всё прошло очень удачно, без единой накладки. Он читал сатирический монолог и через толстое сверкающее стекло поглядывал в аппаратную на режиссёра. Он видел улыбку на его лице и одновременно видел себя, своё отражение. Получалось совсем как в кино. Там это, кажется, называется «наплыв».

Со студии звукозаписи он поехал в редакцию, где состоялась давно затеянная пресс-конференция на тему «Смех — дело серьёзное». Сотрудник отдела литературы и искусства извинялся, что не заготовил все вопросы. Но получилось даже лучше, непринуждённей. На многие из вопросов, которые ему задавали, он уже не раз отвечал самому себе после очередной премьеры и в поединках с критиками, которые, как известно, знают абсолютно все — и что сегодня нужно зрителю, и что смешно, и что не смешно.

По дороге домой он думал о том, что существуют на свете люди, которые довольны всем, что они делают. Есть, например, у него приятель драматург. После премьеры на вопрос, как прошёл спектакль, он скорбно разводит руками и говорит: «Тридцать девять раз». Сие означает, что после спектакля тридцать девять раз давали занавес. Не тридцать, не сорок, а тридцать девять раз. Это звучит конкретно и потому убедительно.

Уверенно ведя машину, Бармин щёлкнул зажигалкой и затянулся. Кстати, давно бы надо бросить курить. Он давал обещания, усмехаясь цитировал Марка Твена — «Бросить курить проще простого. Я делал это сотни раз». А вообще, серьёзно говоря, с куревом надо кончать. Хорошо бы приурочить это полезное мероприятие к какой-нибудь дате. Вот скоро ему стукнет шестьдесят, и в этот день он скомкает пачку сигарет и мужественно выбросит её. Навсегда.

Ткнув окурок в пепельницу, он поморщился. Что-то кольнуло. Но это не сердце. Не те симптомы. Скорей всего печень. Были сигналы, но ничего. Обходился уколами. Как-то приехал рыжий доктор из «Неотложки». Он удивился, когда узнал Бармина: «Оказывается, и комики болеют». Сказал он это с единственной целью завязать беседу. Ему было очень интересно. Сменится и дома расскажет жене: «Сегодня был вызов, как думаешь, к кому?»