Другой отличный миф

– О, он забавен, Ааз, – выдохнул он. – Где ты нашел такого забавного человека?

– Его послал мне ты, помнишь!? – сказал Ааз.

– А, верно, так оно и есть, – припомнил Иштван. Даже этот факт он находил истерически смешным.

Других это не столь позабавило.

– Так значит, ты охотник на демонов, да? – зарычал Фрумпель. – А ты, собственно, чем недоволен?

– Причиненные мне демонами обиды слишком многочисленны, чтобы все их перечислять, – высокомерно отпарировал Квигли.

– Мы покуда никуда не торопимся, – в разговор вмешался Брокхерст с лестницы. – Ты тоже. Перечисли нам некоторые из этих обид.

– Ну… – начал Квингли, – вы украли мой магический амулет и мой магический меч…

– Мы ничего не знаем о магическом амулете, – ощетинился Хиггенс. – А твой так называемый магический меч мы отдали…

– Что еще сделали демоны? – перебил Фрумпель, явно не слишком стремясь сворачивать беседу на мечи.

– Ну…вы заколдовали моего боевого единорога, и теперь он думает, что он дракон! – вызывающе бросил Квингли.

– Твой боевой единорог привязан в настоящее время на конюшне, – решительно заявил Хиггенс. – Его привел Фрумпель.

– Мой единорог привязан за дверью! – стоял на своем Квингли. – И он считает себя драконом!

– Твой единорог привязан на конюшне! – рявкнул в ответ Хиггенс. – И мы считаем, что ты псих!

– Господа, господа, – сумел, несмотря на свой смех, поднять руки Иштван. – Все это крайне забавно, но…ну, посмотрите-ка на это!

Последнее было сказано таким удивленным тоном, что внимание всех присутствующих обратилось к точке, на которую он смотрел .

В воздухе завис, не дальше чем в двух ладонях от головы Иштвана, маленький красный дротик с черно-золотым оперением.

– Дротик убийцы! – дивясь, определил Иштван, осторожно вытягивая снаряд оттуда где он парил. – Ну, кто здесь такой озорной, чтобы пытаться отравить меня сзади?

Брокхерст вдруг сообразил, что он стал объектом внимания всех. Глаза его в страхе расширились.

– Нет! Я… Подождите! Иштван! – он полуподнялся, вскидывая руку, словно защищаясь от удара. – Я не… Нет! Не надо. Нее…

Это последнее было произнесено, когда его руки вдруг взлетели к его же горлу и приняли с силой душить его.

– Иээх…ууу… эээ….

Он упал спиной на лестницу и принялся неистово кататься туда-сюда.

– Иштван, – начал колеблясь, Хиггенс, – обыкновенно я не стал бы вмешиваться, но тебе не кажется, что сперва надо выслушать, что он хочет сказать?

– Но я ничего не делаю, – моргнул Иштван с видом оскорбленной невинности.

Глаза мои метнули взгляд в другой конец мезонина. Танда пригнулась там, закрыв глаза. Она, казалось душила невидимую личность на полу перед собой. С запаздалым пониманием я начал все больше и больше ценить тонкости работы тренированного убийцы.

– Ты ничего не делаешь? – завизжал Хиггенс. – Ну так сделай что-нибудь! Он же умирает!

С миг я думал, что это нелепое заявление снова ввергнет Иштвана в приступ смеха, но на сей раз этого не случилось.

– Ах, – вздохнул он. – Все это так запутанно. Да, я полагаю, ты прав.

Он щелкнул пальцами, и Брокхерст перестал метаться и опять начал дышать, делая длинные неровные вздохи.

– Вот, старик, – предложил Ааз. – Хлебни малость вина.

Он предложил Брокхерсту наполненный до краев графин и бес принялся с благодарностью пить большими глотками.

– Ааз, – строго сказал Иштван, – я думаю, что ты с нами не честен.

– Я? – невиннно переспросил Ааз.

– Даже ты не мог бы вызвать без помощи столько безобразий. Так откуда же они происходят?

Он закрыл глаза и на мгновение обратил лицо к потолку.

– А-а! – вдруг провозгласил он. – Вот оно.

С другого конца мезонина раздался крик, и невидимые руки подняли Танду в поле зрения.

– Хиггенс! – воскликнул Иштван. – Еще один! Ну и ну, день полон сюрпризов.

Танда хранила молчание, когда ее левитировали к стулу на одном уровне с другими.

– Посмотрим теперь, – пробормотал про себя Иштван. – Не упустили ли мы еще кого.

Я почувствовал внезапное давление невидимых сил и понял, что следующим буду я. Я отчаянно попытался придумать личину, но единственное, что пришло мне в голову, это Глип…поэтому его-то я и попробовал.

– Дракон! – воскликнул Брокхерст, когда я появился в поле зрения.

– Глип! – заявил я, отчаянно вращая глазами.

– О, ну это уже чересчур, – надулся Иштван. – Я хочу видеть с кем имею дело.

Он рассеянно взмахнул рукой и личины исчезли…все до одной. Я стал собой, Квингли стал Квингли, Танда стала Тандой, бесы стали бесами, а девол – деволом. Ааз, конечно, остался Аазом. На личины явно объявили мораторий….большинством голосов одного – Иштвана.

Я подплыл к столу и присоединился к другим, но мое прибытие, в общем, не произвело впечатления из-за других событий.

– Танда! – с восторгом воскликнул Иштван. – Ну и ну! Вот так встреча, не правда ли?

– Лай себе на луну, Иштван, – вызывающе прорычала Танда.

Квингли переводил взгляд с одного на другого с такой скоростью, что я думал, у него отвалится голова или выскочат глаза.

– Ничего не понимаю! – жалобно захныкал он.

– Заткнись, Квингли, – проворчал Ааз. – Позже объясним.

– Это допускает, что будет какое-то позже, – фыркнул Фрумпель.