Другая жизнь

Иногда Джексон мысленно возвращался во времена работы в «Наке» и с горечью вспоминал, как они с Шепом работали бок о бок – тогда они фактически вместе управляли компанией и сами выполняли работы, лишь изредка нанимая водопроводчиков или электриков, де-факто они были компаньонами. Продав «Нак», Шеп просто обязан был отдать его долю. Оформить на бумаге то, что существовало на практике. Фирма была продана за миллион, и он получил бы свои пять сотен штук, что позволило бы ему без проблем выплыть из этого океана долгов. Впрочем, будь он партнером, он мог бы и воспротивиться продаже, и Шеп, наняв управляющего, мог бы спокойно удрать в навозную кучу в любой стране третьего мира. Но он мог на него повлиять, – тогда у них еще были вполне доверительные отношения, – заставить признать, что Пемба, как и все его прошлые сумасбродные идеи с отъездом, – всего лишь сумасшедшая фантазия, которую не следует вносить в реальную жизнь. Тогда и по сей день они управляли бы фирмой, которая благодаря Интернету выросла в несколько раз в цене, и не какой-то чертов Погачник, а он, Джексон Бурдина, был бы сейчас весьма состоятельным человеком.

Вернувшись домой и поднявшись в спальню в один февральский день, Джексон понял, что это был еще и День святого Валентина. В голове даже мелькнула мысль, что стоит воспользоваться моментом и постараться совершить поступок, способный растопить сердце Кэрол, невзирая на то что все предыдущие его попытки провалились. Он даже представил: дюжина роз в красивой вазе, жест эффектный и не требующий особых усилий. Шоколадные конфеты, предусмотрительно спрятанные на самую верхнюю полку, где их не найдет Хитер. Поцелуй в щеку, почти формальный. «Зачем, Джексон, впрочем, очень мило», – сказано равнодушно, как-то бесцветно, таким тоном жена отвечала на звонки с номеров, которые были внесены в семейный «черный список». Кроме того, она лично внесла в этот список и собственного мужа.

Неужели он не заслужил подарок на День святого Валентина? Почему вместо очередной фланелевой рубашки не надеть что-то более привлекательное и не преподнести ему то, по чему он так соскучился?

Джексон никогда раньше себе такого не позволял, но, поскольку Погачника не было в офисе и Шеп взял очередной «отгул», он наплевал на протекающие краны и завел в поисковой системе «эскорт-услуги» и «бруклин нью-йорк».

Сердце бешено колотилось, пульс зашкаливал, он сидел и ждал последнего оплаченного кредитной картой заказа в кофейне «Старбакс» на Пятой авеню. Девушка, которую он выбрал по фотографии на сайте, была длинноволосой шатенкой с пышной грудью и томным выражением лица. Он скучал по игре в кошки-мышки, когда жена дразнила его, кокетливо сопротивлялась, и ему очень хотелось вспомнить об этом вновь. Он несколько минут оглядывал посетителей, стучащих по клавишам портативных компьютеров, расположившихся рядом с чашками капучино, и смог узнать свой подарок ко Дню святого Валентина только по красным колготкам, упомянутым ею во время разговора по телефону. Правда, она заметила его первой и бодро помахала рукой; он похолодел и успел лишь бросить безнадежный взгляд на дверь, через которую еще мог спастись бегством – Каприз (или как там ее зовут) уже стояла перед ним.

– Извини, – сказал Джексон, машинально отодвигая стул, о чем немедленно пожалел, поскольку намеревался скорее все выяснить и покончить с этим. – Ты не девушка с фотографии.

– Ах, дорогой, так всегда бывает, – сказала она и рассмеялась. – Понятия не имею, где они берут это фото. Хочешь кофе?

Он бы предпочел двойной бурбон. Однако Джексон позволил ей заказать кофе, решив лучше ее рассмотреть, и через некоторое время понял, что она склонилась над ним, вопросительно подняв бровь, ожидая купюры. У него была только десятка. Пока она стояла в очереди, он разглядел, что фигура у нее неплохая, но задняя часть тяжеловата. К счастью, он сделал заказ на одном из самых дорогих сайтов, поэтому девушка не явилась на встречу в вульгарном наряде с перьями, а надела стильный черный костюм, выгодно подчеркивающий фигуру. Его расстроила подмена, но, по крайней мере – слава богу – Каприз была белой. Ее даже можно было считать блондинкой – волосы она красила, – и Джексон с тоской подумал о тех днях, когда женщины держали такие вещи под большим секретом и никогда не выходили из дому, если был виден хоть миллиметр темных корней, а вот у его сопровождения они отросли уже на целый дюйм. Грудь, как он заметил, приглядевшись внимательно, была ненатуральной. Возможно, любая женщина кажется хорошенькой, когда ей чуть за двадцать, но у этой пропорции лица были далеки от совершенства. Конечно, люди уже привыкли к чертам, например, Джулии Роберте, но, разглядывая уличную проститутку, невольно критикуешь ее большой рот.