Дрожь в основании ада

— Дело не в убийстве Рейно — во всяком случае, пока, — ответил Арло, подкручивая фитиль фонаря у подножия лестницы. — Имей в виду, я бы хотел увидеть ублюдка мертвым, и его день настанет. Но Арбэлист права. Убийство Рейно до того, как мы получим четкий выстрел в Клинтана, приведет к худшей кровавой бане, которую когда-либо видел Зион, — хуже, чем когда Клинтан напал на Уилсинов и других своих противников в викариате. Это сильно повредит жирной свинье, по крайней мере, на какое-то время, но он найдет замену, и цена для невинных прохожих будет слишком высока для такого кратковременного преимущества. Напугать их всех до усрачки за это время, вероятно, будет гораздо полезнее. Арбэлист и в этом права.

Священник кивнул, хотя и немного неохотно, и Арло зажег еще один фонарь от фитиля первого и повел его по узкому проходу между пыльными бутылками.

— Давай сходим за бутылкой чего-нибудь вкусненького, — предложил он. — На самом деле, давай возьмем две. Думаю, твои новости стоят того, чтобы сломать печать для себя ради крошечной порции или даже пары таких, прежде чем ты отправишься обратно в лед и снег.

* * *

— Привет, Стифини.

Стифини Малард открыла глаза при звуке своего имени.

Ей было тепло. Это была ее первая мысль, самое первое, что она поняла. Ей было тепло, и ее зрение затуманилось, когда это благословенное, великолепное тепло потекло через нее. А потом она поняла, что также не голодна. И что ей не было больно — нигде.

Она сморгнула слезы благодарности и заставила свои глаза сфокусироваться.

Она лежала на удивительно удобной кровати, более теплой, чем любая кровать, которую она когда-либо чувствовала, в гнезде из хрустящих, чистых простыней и одеял. Сводчатый каменный потолок возвышался над ней, гладкий как стекло и блестящий, как будто его отполировали в свете какой-то лампы. Должно быть, так оно и было, хотя она никогда не представляла себе ни одной лампы, даже отдаленно похожей на эту.

Над ней склонилась дама — самая красивая дама, которую она когда-либо видела, — и мягкая рука нежно коснулась ее щеки.

— Вы… вы ангел?

Ее голос звучал тихо, даже для нее самой, и леди улыбнулась, затем села на край кровати. Матрас даже не просел, осознала Стифини уголком сознания, и дама покачала головой.

— Нет, дорогая. — Ее голос был так же прекрасен, как и ее лицо. — Нет, я не ангел, и это не Рай. Уверена, что такая девушка, как ты, рано или поздно попадет туда, но не сейчас.

— Я не умерла?

Почему-то она почувствовала себя почти разочарованной и покраснела, когда леди мягко рассмеялась и откинула волосы — красивые, чистые, только что вымытые волосы — со лба Стифини.

— Пока нет, — сказала она. — Как и твой отец и Сибастиэн, хотя, боюсь, они еще не проснулись. Я обещаю вам, что все вы в такой же безопасности, как если бы вы были в руках Бога, но нам с тобой нужно немного поговорить, прежде чем они проснутся, хорошо?

— Хорошо, — согласилась Стифини. — Это, должно быть, сон, — подумала она. Этого не могло быть на самом деле. Но если это был сон, она надеялась, что никогда, никогда не проснется. — О чем нам нужно поговорить?

— Ну, это просто немного сложно, милая. Но сначала, я полагаю, мне следует представиться. — Леди снова пригладила волосы Стифини и улыбнулась.

— Меня зовут Ниниан, — сказала она.

АПРЕЛЬ, Год Божий 897

I

Храм, город Зион, земли Храма

— Что ты имеешь в виду, говоря, что не знаешь, где они? — Жаспар Клинтан впился взглядом в Аллейна Мейгвейра. — Как, во имя Лэнгхорна, ты можешь терять след целых армий?

По его тону, подумал Робейр Дючейрн, было очевидно, что ему было очень трудно не вставить слово «даже» между словами «можешь» и «ты».

— Я мог бы спросить тебя, как инквизиция потеряла счет тому, сколько людей было в армии еретиков с самого начала, — парировал Мейгвейр. — Полагаю, ты сказал нам, что у них не может быть более двухсот тысяч человек во всей чарисийской армии? И что они не могли отправить больше ста тысяч из них в Сиддармарк без того, чтобы Корисанда и Зибедия не подняли восстание у них в тылу?

— Это были лучшие числа, которые у меня были! — рявкнул Клинтан. — И, — добавил он, храбро собравшись с духом, — Чисхолм и Чарис — и Корисанда — чертовски далеко, по другую сторону проклятого океана. Просто немного сложнее передавать точные сообщения туда и обратно через всю эту соленую воду!

— На самом деле, — сказал Дючейрн своим самым спокойным голосом, — ситуация гораздо более похожа, чем ты, кажется, предполагаешь, Жаспар.

Пристальный взгляд Клинтана переместился на казначея.