Дрон

Имея представление о процессе разделке тушки. Раньше Андрей часто у своей бабки, вместе с отцом участвовал в разделке домашних свиней. Так что процесс разделки ежа был для него проще простого. И с помощью каменного ножа и кости Андрей принялся разделывать тушку ежа. Вся процедура заняла минут сорок, постоянно колющие иголки доставляли неприятный зуд и заставляли особо осторожно делать дальнейшие движения. Отделив потроха, от тела, парень, принялся отделять мясо от кожи. Вконец, обколов все руки об острые иголки, ему удалось отделить тушку зверька. Растирая обколотые руки, он улыбнулся своей проделанной работе. У него появилось отличная колючая шкура которую можно использовать как боевую перчатку, а также небольшое количество мяса. Обтерев руки о штаны, Андрей отрезал небольшой кусочек мяса и принялся его жевать. Теплое, сырое мясо оказалось жестким и его не удавалось никак разжевать и его пришлось проглотить целиком. Так же и светляк, мясо не понравилось желудку, и оно попросилось тут же назад. Не выдержав спазмов желудка, Андрей был вынужден расстаться со своим скудным обедам, устлав им каменный пол. Ощущая наваливающуюся тяжесть, он больше не рисковал пробовать мясо и поплелся назад, со своими боевыми трофеями, освещая светляком себе путь. Преодолев примерно половину пути, светляк стал медленно затухать, пока совсем не потух. Засунув потухшего жука за пояс, Андрей уже не таясь, и валясь от усталости, натыкаясь на выступы, принялся добираться до озера. Выйдя из прохода с трудом переставляя опухшие разбитые ноги, он, подойдя к воде, принялся обмывать свое тело. Небольшое путешествие заняло часов восемь, и измученное тело стонало, так, словно пришлось бежать ни один марафон. Не задерживаясь возле воды, больше чем надо, он быстро переместился к своей нише. По пути, отпустив спящего светляка, на один из мимо проходящих камней, он также сорвал двух новых, которые еще светились. Запихнув чуть ли не целиком их в рот, он заставил себя проглотить. Живот в очередной раз недовольно заурчал, но, подавив усилием воли его новый бунт, Андрей завалился спать. Сон, несмотря на раздирающий горло кашель, пришел сразу же, стоило ему только закрыть глаза.

***

Он снова переживал один из кошмаров, но на этот раз все было несколько по другому.

Белый ослепляющий глаза снег, огромное поле, покрытое белым покрывалом и одиноко бредущий по нему человек. Онемевшие ноги плохо слушаются, одеревенелое тело отказывается идти вперед, но Андрей только плотнее сжимает зубы и твердит про себя – 'только вперед, только не останавливаться' – и делает новый шаг, затем еще и еще. Неожиданно налетевший ветер, охватывает одинокого путника и обволакивает его своим ледяным дыханием. Он чувствует, как становится тяжело дышать, легкие при каждом вздохе обжигает холодом. Ветер, обрадовавшись, что встретил новую игрушку, принялся хлестать его своими крыльями, намереваясь закрутить, сломить, поработить случайного путника. Андрей ощущает, что если он сделает еще один вздох, то он будет последним. И он открывает глаза и видит темноту перед собой, не до конца проснувшейся разум не отпускает его из сетей сна. Тело словно покрытое ледяной коркой не слушается и кажется, если вздохнуть сквозь плотно сжатые зубы, то легкие покроются толстой корой льда. Пытаясь выбраться из сетей все еще не отпускающего сна, он старался успокоить взбесившийся мозг, который все еще никак не мог определиться, где он находиться. Или по средине голой снежной равнины, или под сводами темной пещеры. От затяжной задержки дыхания он стал задыхаться, но разум все еще не подчинялся, и ему никак не удавалось разжать челюсть, чтобы глотнуть свежего воздуха. Глаза стали потухать, сознание готовилось покинуть неподвластный воли разум, понимая, что еще несколько мгновений, и он уже больше не проснется никогда. И каким-то непомерным усилием, родившимся в глубинах своего сознания, Андрей все-таки возвратил контроль над своим телом. И, открыв рот, стал жадно хватать воздух, которой казалось, целую вечность, был ему не доступен. В холодные легкие ворвался теплый воздух, заставляя ощутить всю его жажду. Отдышавшись вволю, и с трудом передвигая непослушное тело, ему удалось выбраться из ниши. При свете светляков, он поразился изменениям, произошедшим с ним. В его душе тут же раздался истерический крик, – ' Да что это за бред такой. И попробуй, определи, где здесь сон, а где нет. Тут и во сне можно умереть не хуже чем в реальности'.

Жуткий сон оказался самым ужасным кошмаром, случившимся за все его время пребывания здесь. Только что такое здесь, для него оставалось полной загадкой.

Удерживая внутри себя рвущаяся боль, он с изумлением, глядел на якобы свое тело. Все-таки как это ни странно, но это было действительно его тело. Списав на боль в организме на затекшие во время сна конечности, он только сейчас при свете мог понять, насколько он ошибается. Учащенное сердце, забившейся в приступе очередного, уже ставшего таким привычным страха, хотело выскочить наружу.