Дробь! Не наблюдать! Орудия на ноль! Чехлы одеть! (СИ)

— Я — капитан 1 ранга кригсмарине Вильгельм Меендсен-Болькен. Предлагаю Вам почётную сдачу в плен. Два дня назад наши войска прорвали оборону под Харьковом и перешли в решительное наступление на Южном фронте. Дни Советской России сочтены. Никто не сможет остановить гений немецкой военной машины.

— А я остановил. Подойду чуть ближе и отправлю тебя кормить тресочку. Других рыб здесь не водится. Хочешь купаться? Это ж курорт! Южный берег Баренцева моря! Надеюсь, понимаешь, что "баден" здесь и Баден-Баден там, немного отличаются по широте? Или напомнить, и предложить "баден" в сторону западного побережья Новой Земли? Шлюпки котироваться не будут. Я их потоплю. "Баден", значит "баден"!

Радиостанция немцев замолчала! Подошёл Крюков, новый военком, и тихо спросил Жукова:

— Владимир Николаевич! Что такое "баден"? И почему вы его так часто повторяете?

— Купаться, по-немецки.

— А "баден-баден"?

— Курорт в Южной Германии с теплыми минеральными источниками, где лечат туберкулёз, простатит и прочие простудные заболевания.

Весь ЦП и 3-й отсек лёг "пацтул", все поняли, о чём говорил Жуков.

Немец замолчал на три часа. Гидролокатора у него не было или он был повреждён. Ни одного включения не было зафиксировано. Немцы продолжали обмен по радиосвязи. Сбить антенны было нечем: как минимум требовалось всплыть. Августовский туман продолжал стелиться над глянцевой водой. Находясь в 15 милях от линкора, Жуков всплыл под РДП, и начал набивать батарею. Остальные лодки находились ещё дальше. Все, кроме "К-2", подзарядились. Противник был далеко. Где-то высоко кружил "кондор". Он представлял максимальную опасность. Шла обычная игра в "кошки-мышки" со смертью. При попытке включения РЛС, "Шеер" начал пристрелку. Но нахождение "кондора" было определено. Он находился довольно далеко от лодки. Продолжили набивать батареи под РДП, отходя дальше на юго-запад, занимая позицию для атаки эскадры. Возле "Шеера" находился только Уткин в подводном положении, который продолжал искать третью лодку немцев. Через три часа вновь вышел на связь Меендсен-Болькен. Получив указания от Цилиакса, он пытался тянуть время, и прозрачно намекал, что было бы неплохо вызвать буксиры и спасателей, чтобы прекратить поступление воды в корпус. То есть, Цилиакс подсчитал, а агентура у англичан подтвердила, что эскадра Фрейзера отходит для бункеровки к Исландии, вылазка эскадры сроком на трое суток, даже если русские сообщат о повреждении "Шеера", позволит гарантировано потопить флот русских, если они начнут спасательную операцию, и эскадра успеет вернуться в Альту. Жуков тоже посчитал тайм-лайн: времени увести "Шеер" у Цилиакса не было. Значит, идёт топить. В 22.12 вышел на связь МРТ "Сайда-губа", дал широту и часть долготы, передача оборвалась. Цилиакс шёл напрямую со средней скоростью 23, 7 узла. Карты на руках, ставки сделаны. Первыми жертвами стали русские бабы в ватниках, составляющие большинство в командах тресколовов. До подхода эскадры оставалось 12 часов. Жуков объявил по трансляции:

— Внимание экипажа! Наша лодка серьёзно повредила тяжёлый крейсер "Адмирал Шеер". Положение у него безвыходное. Сейчас сюда идёт эскадра немецкого флота во главе с "Тирпицем". Три крупных корабля и 12 эсминцев. Находятся в 12 часах хода отсюда. Будут топить "Шеера", и нас. Наш дивизион примет этот бой. Очень многое будет зависеть от скорости перезарядки торпедных аппаратов. Больше двадцати минут на каждый аппарат дать не могу. Перезаряжать сразу после выстрела. Готовьтесь к бою, товарищи.

После этого обратился к военкому:

— Василий Иванович! Прогуляйтесь в корму, а я схожу в носовые.

Зашёл в каюту, надел парадный китель с двумя Звездами и четырьмя орденами. Застегнулся, и перешёл во второй отсек, принял рапорт командира отсека. Осмотрел аварийный материал. Все тоже одеты по первому сроку. Старшина первой статьи Сорокин перед этим писал письмо.

— Матери?

— Нет, девушке, матери уже написал.

— А отец так и не пишет?

— Нет, товарищ командир.

— Ладно, мужики, готовьтесь! — он пожал всем руки и дернул кремальеру первого отсека. Терехов в госпитале, но ребята у него натасканные. Вот и сейчас здесь кипит работа, командир отсека и краснофлотцы проверяют и смазывают замки, направляющие и тали. Здесь в первый срок не переодевались, мелькают банки с циатимом, всё должно работать как швейцарские часы.

— Проводим техобслуживание узлов и механизмов. Окончание проворачивания через двадцать минут. Отсек к бою готов, товарищ командир. За нас не беспокойтесь.

— Патроны заменили?

— Нет, через шесть часов, штатно.

— Хорошо, продолжайте! Благодарю за службу!

— Служим Советскому Союзу, товарищ командир.