«Дрион» покидает Землю

— Были, — ответил ведущий. — По дороге Мирек чуть не попал под машину, в которой ехали немцы, кажется гестаповцы. Мирек упал и рассыпал свои булки. Эсэсовец выскочил из машины и избил Мирека. К счастью, у них не было времени с ним возиться. Они, вероятно, спешили к площади Карла, где в это время началась облава на Мирека и наших ребят. Словом, разносчик булок не вызвал у них подозрений. Значит, маскировка удалась. Дальше мы ехали без происшествий.

— Молодцы! Ваша работа на сегодня закончена. О подробностях операции доложите позже. Велосипед, одолженный Миреку, будет возвращен завтра. А теперь жарьте домой. О дальнейшем я позабочусь сам. Наздар!

— Наздар! — ответили парни и, вскочив на свои велосипеды, укатили с площади в разные стороны.

Тогда Гонза повернулся к Миреку:

— Слушай, друг. Нам предстоит сделать короткий переход. Ноги у тебя целы? Не расшибся, когда упал?

— Колено немного ушиб, — ответил Мирек. — Но это ничего, идти я могу.

— Вот и хорошо, что можешь. На велосипеде тебе дальше ехать нельзя: и темно, и дорога плохая. Поведешь его с собой только для маскировки. Я первым пойду через площадь и подожду тебя на углу Тынской улицы. Дальше пойдем вместе. Понятно?

— Понятно.

Гонза внимательно осмотрел площадь и пошел прочь от памятника Яну Гусу, с удовольствием разминая затекшие ноги. Мирек подождал, пока он скроется в темноте и, тоже осмотревшись, повел за ним свой велосипед…

24

В подземном складе антиквара было холодно, как и во всяком глубоком подвале. Оленьке только поначалу, сразу после улицы, показалось, что тут тепло и уютно. Но вскоре она убедилась, что это далеко не так. Толстые стены подземелья не прогревались, вероятно, ни зимой, ни летом. От них несло вековой стужей.

Штаб поручил девушкам приготовить для Мирека место. Они сделали это с женской тщательностью и основательностью. Выбрав самую удобную старинную тахту, они стянули с нее пыльный чехол и приготовили на ней поистине княжеское ложе. Для этого Власте несколько раз пришлось отлучиться, чтобы доставить простыни, подушки и перины. И она ни на минуту не расставалась со своей шляпой и широким черным плащом.

— Неужели ты в этом наряде выбегаешь на улицу? — удивленно спросила Оленька.

— А зачем мне на улицу? — ответила Власта. — Я ведь живу здесь, в доме. Из подвала есть ход прямо на лестничную площадку, а там на втором этаже наша квартира.

— Но ведь на лестнице тебя может увидеть кто-нибудь из жильцов!

— В нашем доме нет жильцов. Раньше были, а теперь нету. Дом такой старый, что в нем никто жить не хочет. А мы живем. Мой отец ни за что не согласен выезжать из него. Этот дом купил еще его прадедушка в начале прошлого века. С тех пор все Нехлебы так и живут в нем, и все из поколения в поколение занимаются антикварным делом. Нашему магазину уже сто лет стукнуло…

Последнее сообщение Власта сделала без всякой гордости. Напротив, в голосе ее прозвучала грустная нотка. Она чуть-чуть призадумалась, но тут же снова улыбнулась и, взмахнув своей шляпой, сказала:

— Погоди, Оленька, я еще раз домой сбегаю. Надо Миреку что-нибудь на ужин принести. Да и нам с тобой не мешает перекусить.

Власта снова убежала и на этот раз не возвращалась довольно долго. Оленька уже начала беспокоиться, не вмешался ли в операцию отец, хозяин столетнего магазина. Почему-то она представляла его себе большим, толстым, угрюмым и страшно сердитым, вроде тех мрачных, закованных в латы рыцарей, что неподвижно стояли у дверей склада. Но опасения оказались напрасными. Власта вернулась, волоча за собой объемистую сумку, наполненную различной снедью. Тут были хлеб, колбаса, плавленый сыр, искусственный мед и даже масло. Среди свертков с продуктами стояли три термоса с горячим чаем.

— На всех хватит! — заявила Власта, раскладывая яства на круглом столе. — Давай подкрепляться, товарищ Ольга!

Оленька с удовольствием взяла чашку. Девушки уселись за стол и занялись чаепитием. Чай был, правда, не настоящий — так, настой из различных травок и листьев, именуемый “целебной смесью”, — но Оленьке, которая давно уже забыла вкус настоящего чая, он показался изумительно вкусным. Утолив первый голод, девушки разговорились.

— Как это ты, Власта, сумела сюда столько принести? — спросила Оленька. — Неужели ни отец, ни мать не спросили тебя, зачем тебе понадобилось тащить в подвал столько подушек, перин и такую кучу еды?

По бледному лицу под широкими полями шляпы скользнуло печальное облачко.