Древо Тьмы

И всё же Тьерни не сдаётся, борется против на удивление притягательной силы, так похожей на потоки тёмной воды у речного дна.

— Зачем ты пытаешься меня зачаровать? — спокойно спрашивает она, не закрывая глаз и не отводя взгляда.

— Из любопытства, — с мрачной улыбкой отвечает он. Чуть нахмурившись, он будто отвлекается на какую-то находку внутри Тьерни. — Мне интересно, чего ты боишься.

— Значит, это правда? — запальчиво произносит Тьерни, старательно отгоняя мысли о том, что именно в это мгновение юноша выглядит на редкость привлекательно. — Ты демон и хочешь проглотить меня целиком?

Он лишь усмехается, а Тьерни снова вздрагивает от озноба. Однако улыбка на его лице тут же тает, и взгляд становится пронизывающим насквозь, полным вызывающей магии.

«Тьерни Каликс».

Тьерни замирает от удивления: его голос звучит у неё в голове!

Она собирает магию в мощное облако и выдыхает бурю, пытаясь отбить невидимое вторжение.

— Уйди из моей головы! — отрывисто приказывает она, отгоняя острые ледяные иглы страха.

Их силы сталкиваются. Никто не хочет уступать, тёмная волна бросает вызов штормовому приливу.

— Никто не в силах противиться смерти, — скалит зубы в усмешке юноша, не поддаваясь бурному ветру магии воды. — Пугливым не стоит смотреть ей в лицо.

— Назови своё имя! — требует Тьерни.

Она больше не боится, чужие чары ей не страшны.

Моргнув, он кривит в короткой усмешке чёрные губы, не ослабляя давления на её стену бури.

— Вайгер, — наконец признаётся он. — Вайгер Маул.

— Вот что, Вайгер, — не скрывая гнева, отвечает Тьерни, — я не пуглива, запомни. А лезть ко мне в голову не надо, мои мысли — только моё дело. А попытаешься, дам сдачи. В два раза сильнее, чем ударишь ты.

Он резко отступает. Волна магии Тьерни, ничем не сдерживаемая, врывается в освободившееся пространство. Тёмная фигура теперь стоит в окружении грозовых облаков, в которых то и дело вспыхивают молнии, освещая лицо юноши.

Пауки, скорпионы и змеи устремляются к хозяину и исчезают за воротом и обшлагами мундира, словно их и не было.

— Я не управляю чужими мыслями, — наконец произносит он с отзвуком горечи.

— А мне говорили, что ты питаешься чужими страхами.

— Нет. Я всего лишь считываю страх, — с горькой усмешкой поправляет он. — Это я умею лучше всего. Лучше, чем понимаю слова собеседника или истолковываю выражение лица.

В угольно-чёрных глазах мелькает бесконечная усталость.

«Он не старше меня, — мысленно охает девятнадцатилетняя Тьерни, — а кажется древним стариком».

— Что же ты узнал о моих страхах? — не сдержав любопытства, спрашивает девушка, хотя в глубине души и понимает, что это опасная игра. Гораздо опаснее, чем келпи.

Юноша мимолётно улыбается одними губами, глаза смотрят грустно и сурово. Зрачки расширяются, вытесняя белки глаз, серебристый туман поднимается к грозовым тучам.

«Ты боишься Фогеля, — звучит у Тьерни в голове. — И правильно. Его следует бояться. Ещё ты боишься за всех, кого любишь».

Услышав этот глубокий, звучный, но неслышный для окружающих голос, Тьерни безотчётно напрягает все мышцы.

«Ты боишься, что никто никогда не увидит тебя такой, какая ты есть, — шелестит бархатный голос. — Боишься остаться одна, не найти свой дом, свою страну, свою стаю».

Юноша мрачнеет, приближает губы к её губам, на его лице мелькает тень сострадания.

«Ты никогда не избавишься от этих страхов, фея воды. Нельзя получить и то и другое. Ты предпочтёшь одиночество».

Тьерни отшатывается, будто от короткого удара. Её сердце пронзает горечь, магия воды бурлит от непонятной силы.

— Хватит, — тихо обрывает она его речь. Сколько уязвимых точек отыскал в ней этот юноша. И как быстро!

Его чёрные губы приоткрываются, как будто удивляясь неожиданной находке. Лоб собирается гармошкой, в глазах появляется сочувствие.

«Ты боишься, что не найдёшь истинной любви».

— Хватит, оставь меня в покое, — отступая на шаг, требует Тьерни.

«Не могу. — Эти слова звучат почти печально. — Не чувствовать и не читать чужой страх для меня всё равно что не дышать».

— Тогда отойди от меня, Вайгер.

Окружившая их сила меняется. Вайгер выпускает чёрные когти, и тьма, которую он выпустил прежде, сливается с грозовыми тучами, впитывается в них, становится чёрным дымом.

— Ты пришла ко мне, — огрызается он. — Сама попросила взглянуть на твои страхи и рассказать, что я увидел.

«А теперь смотри, фея воды, и слушай!» — Голос снова звучит в голове Тьерни.

И она видит всё: все страхи, каждое ужасное мгновение жизни, всё, чего боится найти в будущем, — всё поднимается в ней, будто подхваченное ураганом.

В три года её разлучили с родителями.

Каждый раз, играя в детстве с водой и призывая магию фей, она боялась, что её увидят гарднерийцы.

Тот страшный день, когда Фогель пришёл к власти.

День, когда она обнаружила любимых келпи мёртвыми в озере, утыканными железными копьями.

Ужасные картины, которые показывали ей келпи, гибель пытавшихся бежать из Гарднерии фей, не прошедших проверку железом на границе.

Дитя огненных фей с железной стрелой в голове.