Древо миров

Короб с одеждой Дагеклана уже стоял возле купели, и Фабио приступил к привычной процедуре. Он подал хозяину нижние штаны и рубаху, чистые, присыпанные ароматическим порошком — больше от моли, нежели для услаждения обоняния. За ними последовала суконная куртка без рукавов и гобиссон — нечто вроде простеганной фуфайки из тафты, набитой шерстью; она служила для ослабления удара и защиты от железных колец брони, которые могли бы войти в тело даже и тогда, когда броня оставалась непроколотой.

Затем с величайшим тщанием Фабио помог своему господину облачиться в кольчугу, прикрывавшую рыцаря от Шеи до бедер; на груди броня была усилена стальными бляхами; капюшон, состоявший также из стальных колечек, висел на спине — этим капюшоном можно было прикрыть голову, когда снимался шлем. Поверх кольчуги Дагеклан надел медную, до блеска начищенную кирасу с выгравированным изображением лесного кота на лазурном поле — упрощенный вариант его герба.

Опустившись на колени, Фабио пристегнул набедренник, состоявший из железных блях: он защищал рыцаря от пояса до середины бедер. Потом оруженосец приладил поножи и наколенники, обул ноги господина в сапоги, укрепленные железными пластинами, и отправился к другому коробу, где покоились на подстилке, набитой конским волосом, шлем и расшитый золотом долматик.

Шлем был довольно глубок, из легкой и прочной стали, набородник украшен замысловатой чеканкой, а навершие — маленьким султанчиком желтых перьев. Позолоченное забрало, сейчас поднятое, остро выдавалось вперед и было похоже на орлиный клюв.

Рыцари высоко выбривали виски и затылок, дабы волосы не попадали в прорези шлема и под задний полукруглый выступ, прикрывавший шею, а иногда и плечи. Верхняя часть прически, напротив, обычно бывала пышной — густые волосы служили дополнительной защитой от ударов сверху.

Дагеклан не был исключением. Он водрузил поверх густой, чуть вьющейся шевелюры набитую паклей шапочку, а Фабио приладил каску. Лицо рыцаря с неправильными, несколько мелковатыми чертами и коротким носом, кончик которого был некогда отрублен в одном из сражений, стало грозным и величественным. Фабио очень любил видеть своего господина в полном боевом облачении и очень сожалел, что рыцарь не может носить его постоянно.

Железная Рука несколько раз присел, проверяя крепость кожаных застежек, и велел подать меч.

Оруженосец повиновался. Меч в предстоящей схватке был не нужен, ибо противник вызвал рыцаря «на три удара копья», и все же, согласно обычаю, дозволялось выезжать на бой в полном вооружении. Меч Дагеклана был одноручным, но достаточно тяжелым, и крепился к левому бедру сине — красным шарфом. На правом бедре, на кожаном поясе с вызолоченными гвоздями, висел длинный, почти в два локтя кинжал с узким хищным лезвием. Он служил для добивания противника, в случае если тот не захочет просить пощады.

Наконец Фабио помог рыцарю продеть руки в прорези долматика из золотой и серебряной парчи, отороченной мехом куницы. На спине был вышит герб Дагеклана со всеми знаками, держателями и девизом.

Солнце перевалило за полдень, когда во дворе замка Иш рог возвестил о начале поединка.

Вокруг двора шла высокая толстая стена, сложенная из неровных камней, по внутренней ее стороне лепились многочисленные амбары, склады и глиняные домики челяди. Внутренняя цитадель представляла довольно высокую и мрачную башню, сужавшуюся к вершине. Это, собственно, и был замок Иш. Вокруг башни размещался просторный скотный двор — сюда во время осады загоняли стада коз, коров, овец и свиней. Сейчас в загоне разгуливали только утки и куры, поклевывая что-то в густой грязи.

Между скотным двором и конюшней на полтора десятка лошадей располагалась утоптанная площадка, достаточно просторная, чтобы два всадника смогли разъехаться и пустить коней вскачь навстречу друг другу. На площадке стояли растрепанные чучела: из распоротых холстин, словно вывалившиеся кишки, торчала прелая солома. Судя по их виду, этих соломенных воинов давненько никто не колол копьем и не лупил деревянными мечами.

Дагеклану подвели его коня, и двое слуг подали ясеневое копье, раскрашенное синими и красными кольцами.

— Щит! — приказал рыцарь, протягивая левую руку и не глядя на слугу.

Тут он услышал смех.

Рапральф, в черных доспехах, восседая на гнедой лошади, покрытой цветастым чепраком, смотрел на него с противоположной стороны площадки и смеялся. Смех его был глупый и нервный. Баронет указывал копьем куда-то за спину Железной Руки.

Дагеклан обернулся и увидел свой щит, висевший на притолоке конюшни. Он висел крайним справа, и среди других был самым новым — солнце играло в нем, как в зеркале.