Древо миров

Тут он увидел, как из-за спин ругов выехал невысокий человек, закутанный в медвежью шкуру. Лицо человека было невзрачно, кончик носа стянут старым шрамом, но глаза горели отвагой, а голос, когда он заговорил, странно произнося слова, звучал твердо.

— Месьор Опас Резвый! — провозгласил всадник, который был по меньшей мере на голову ниже предводителя куннов и в полтора раза уже в плечах. — Я, рыцарь Дагеклан Железная Рука, нашедший покровительство и доброе отношение месьора Мидгара, сына Великого Таркиная, готов отплатить ему за гостеприимство и бросаю тебе вызов. Если тебе ведомы законы чести, предлагаю решить спор поединком. Готов биться с тобой как конным, так и пешим, на копьях, мечах, палицах или любым иным угодным тебе оружием.

Опас уставился на говорившего с мрачным изумлением. Он не видел оружия всадника, более напоминавшего слугу или раба, чем воина. И все же вождь куннов понимал, что перед ним настоящий боец, привыкший, чтобы с ним говорили и бились на равных.

— Из какого ты племени? — спросил он, опустив булаву и снова уперев в бока огромные ручищи.

— Кампанарии предпочитают не вспоминать о собственной родине. Мы принадлежим всему хайборийскому миру.

— Никогда не слышал ни о племени кампанариев, ни о хайборийском мире, но вижу по твоим шрамам, что человек ты бесстрашный. Если хочешь умереть, давай сразимся. При мне моя булава, но твоего оружия я что-то не вижу.

Дагеклан повернулся к предводителю ругов.

— Месьор Лисий Хвост, — сказал он с поклоном, — не будешь ли ты любезен вернуть мне двуручный меч? Хотя бы на то время, кое понадобится, чтобы убить твоего врага.

— Ты поступаешь как друг, — кивнул Мидгар. — Я сам бы разделался с этим коварным кунном, но обычай запрещает мне вступать в схватку, пока не испита Чаша. Что ж, сразись, чужеземец, и да будет на все воля богов.

Руг, к лошади которого был приторочен обернутый в рогожу меч Дагеклана, размотал ремни, и рыцарь принял оружие.

— И вот еще что, — сказал он, обращаясь к предводителю куннов. — Условием поединка должно стать разрешение спора. Если я одолею, Священная Палица остается у ее владельцев, а вы уходите.

— Справедливо, — кивнул Опас.

— И еще: я желаю драться пешим. Если ты не против.

— Хоть пешим, хоть конным, но, сдается, ты даже не сможешь поднять свою железку!

Рыцарь молча соскочил с лошади, по щиколотку утонув в снегу. Отбросил покрывавшую плечи шкуру, крутанул над головой мечом — лезвие со свистом рассекло холодный воздух.

— Ладно, — буркнул Опас, — поглядим, на долго ли тебя хватит…

Он двинул своего коня, но Мидгар предостерегающе поднял руку.

— Мой боец не может драться в худой одежде и без обуви, — сказал он. — Разве это будет по чину тебе, вождь славных куннов? Откар, дай чужеземцу свои сапоги, штаны и куртку.

Руг, только что отдавший меч Дагеклану, молча скинул меховую одежду и протянул рыцарю, оставшись в длинной теплой рубахе и плотно обтягивающих шерстяных чулках.

— Теперь все? — хмыкнул Опас, поигрывая булавой. — Зря отдал, пропадет одежонка.

— Я готов, — сказал рыцарь. — Начнем.

Предводитель куннов ударил коня левой ногой, и тот пошел боком, давая хозяину возможность ударить с правой руки. Каменная булава легко взметнулась и понеслась в голову Дагеклана. Багровые отблески окрасили камень в зловещий цвет, словно тот уже раскроил череп врага и напился кровью. Однако рыцарь отбил удар и сразу же нанес свой, целя в живот противника. Гнедой заржал и отпрянул, острие двуручного меча едва задело кожаный нагрудник кунна, оставив на нем неширокую прореху.

— Неплохо, коротышка! — гаркнул Опас, разворачивая коня и снова атакуя.

Он взмахнул булавой, но не обрушил ее сверху вниз, а изменил направление удара на боковое, пригнувшись и стараясь ударить рыцаря по ребрам. Железная Рука бросил широкое лезвие меча вниз и в сторону, парировав хитрый выпад. Кунн еще поднимал свое оружие, когда рыцарь нырнул ему под руку и достал клинком бедро противника. Кожаная штанина лопнула, окрасившись кровью.

Дагеклан тут же отскочил, внимательно следя за кунном. Опас смотрел на свою ногу, словно не в силах поверить, что это его кровь заливает штанину. Потом гикнул и бросил коня вперед, стараясь затоптать наглеца, осмелившегося скрестить с ним оружие. Он тут же поплатился за свою неосторожность: рыцарь отпрянул в сторону и сделал выпад. На этот раз меч ударил в предплечье, Опас взвыл и поднял гнедого на дыбы, бесцельно размахивая булавой так, словно внезапно ослеп.

Руги торжествующе завопили.

Теперь кунн понял, что поединок будет нешуточным. Быстрым движением он перекинул из-за спины большой круглый щит, обитый медными пластинами, и прикрылся им от бедра до подбородка. Снова ударил пятками в бока гнедого и ринулся в бой.

Очередной выпад рыцаря Опас отбил тяжелым щитом, сам же нанес удар, на сей раз более удачный: булава вскользь задела плечо Дагеклана, но и этого хватило, чтобы рыцарь качнулся и едва устоял на ногах — ярость удвоила и без того недюжинную силу предводителя куннов.