Древо миров

Кубера-Нор поднял зеленую лапу и сделал довольно замысловатый жест. Дымная пелена, затянувшая огромное помещение, начала быстро вращаться вокруг стола, отодвигаясь и редея, и вдруг исчезла, словно вытянутая в какую-то трубу. Открылись неровные стены, сложенные из большущих бревен. Из щелей, словно бороды старцев, свисали сивые клочья мха. Многочисленные трофеи и оружие великанов украшали стены: были здесь черепа неведомых животных с жуткими зубами и черными дырами на месте глаз, гигантские берцовые кости, используемые как дубинки, страшные деревянные маски, вырезанные ради устрашения неведомыми мастерами, каменные топоры величиной с мельницу и копья из черного дерева, похожие на тени вековых сосен на закате. В углу, на толстом чурбаке, примостилось чучело трехголового тролля: мыши времени зря не теряли.

Вместо дыма теперь повсюду клубилась пыль. Отблески очага плясали в ее клубах, наполняя помещение призрачными тенями, а где-то вверху, под невидимой крышей, разгоралось яркое белое сияние — оттуда, медленно вращаясь, спускалась на веревке огромная клеть, собранная из толстых прутьев, связанных кожаными ремешками. Внутри клети виднелись три маленькие фигурки: двое мужчин и женщина, неподвижно лежавшая на груде прелой соломы.

— А вот и гости дорогие, — хохотнул Кубера-Нор. — Чей-то невеселые какие-то, скукоженные…

— Я не могу рассмотреть женщину, — сказал Ярл, делая шаг из-за стола. — Так ли она хороша, как тут было сказано?

— А это пожалуйста, — прогудел Кубера-Нор, — все без обману. Смотри.

Клеть вдруг стремительно придвинулась, оставаясь висеть посреди огромной комнаты.

— Она мертва! — вскричал Ярл, всмотревшись.

— Плохо сказал. Она… хмн-э-э, как это говорится… без чувств. Какую взяли, такую и предлагаем. Или ты передумал?

— Нет, — сказал Ярл и тут же прыгнул вперед, норовя развалить палицей прутья клетки.

Не тут-то было. Висячее сооружение отдалилось — дубина руга рассекла клубы пыли впустую. Ярл побежал, мягко ступая по полу меховыми сапогами, и бежал долго, словно через поле. Он увидел совсем рядом синие глаза черноволосого человека в странной одежде, смотревшего на него с ледяным спокойствием, снова взмахнул палицей, целя по загородке, и… на голову ему посыпались костяные осколки.

— Добро не порти! — заорал откуда-то издали голос повелителя Севера. — Всякий колотить станет — черепов не напасешься!

Ярл понял, что ударил по одному из жутких украшений, висевших на стене великанского дома, и резко обернулся. Клеть с пленниками, медленно вращаясь, по-прежнему висела на длинной веревке посреди комнаты, за ней, в пыльной мгле, колыхались огромные тени.

— Слаб червяк, — пророкотал бас Вернавеста. — Пободаемся, братья?

Тени быстро задвигались, сжались, миг — и, уставив вперед изогнутые рога, на Ярла понеслись восемь устрашающих размеров длиннобородых козлищ.

И начался посреди великанского жилища стремительный танец: отмахиваясь палицей, Ярл метался среди чудовищ, а те, высоко подпрыгивая и вскидывая рога, старались поддеть его их острыми концами.

Руги, смотревшие на это зрелище из-за стола, хотели было прийти на помощь младшему сыну Таркиная, но Мидгар жестом приказал им оставаться на местах. Он видел лучше своих людей и приметил, что великаны, обратившиеся в козлов, стараются не приближаться к Ярлу вплотную — видимо, проклятие, заставляющее их уменьшаться вблизи, продолжало действовать.

Но к пленникам хоровод чудовищ Ярла не допускал. Да и была ли клеть здесь или где-то совсем в другом месте? На это Мидгар ответить себе не мог, и холодный страх все более поглощал все его чувства. Если Ярлу не удастся отвоевать палицу отца — все пропало, и руги не смогут достойно встретить приход времени…

Ярл вдруг остановился и отбросил свое оружие.

— Нет! — крикнул Мидгар, и в голосе его прозвучало несвойственное людям его племени отчаяние. — Еще не все потеряно, брат!

Ярл опустился на четвереньки. Он что-то бормотал, неслышно шевеля губами. Козлища насторожились и встали кругом, ударяя в пол огромными копытами.

Ярл упал вперед через голову и… исчез. На его месте, ощерив огромные клыки и вздыбив шерсть, стоял матерый, в желтых подпалинах, волк.

Козлы шарахнулись.

Волк глухо рыкнул, оттолкнулся сильными лапами и прыгнул.

Тонко заголосил кто-то из локапал, попавший под коготь, остальные стремительно разбегались, стараясь затеряться среди клубов пыли.

Самый большой из козлищ оказался возле стола и растаял, уступив место уродливому облику отставного повелителя Севера. Кубера-Нор резво вскочил на стол, давя глиняные кружки, и, ухватив волосатыми лапами себя за плечи, притопывая и приседая, заголосил:

— Не честно! Не было на то уговора! Волшба, чародейство! Оборотень! Позор!

Страх великанов, казалось, развеял морок, и клеть застыла на месте: волк подскочил к подвешенному узилищу и в два счета перекусил прутья.

— Все, — сказал Мидгар, опускаясь на лавку, — отдавайте, что взяли.

Кубера-Нор сел на столешницу и обхватил голову зеленоволосыми ручищами.