Древний II. Предатель

Елизавета прижалась к ней и Анна крепко ее обняла, успокаивая и так же, как и она, начал гладить девушку по голове.

– Все время ты меня поддерживаешь, – сквозь слезы говорила княжеская дочь. – Даже когда надежды нет и все потеряно.

– Я всегда с вами, Ваша Светлость. Куда вы, туда и я.

Спустя долгое время, когда уже прошла ночь, и наступило сырое раннее утро, они опять шли также друг за другом. Они уже далеко ушли от того места, где останавливались, чтобы восполнить свои силы. Елизавета с грустным и скучающим взглядом посматривала по сторонам, а Анна изредка оглядывалась назад. Небо заволокло белыми слоистыми облаками, предвещавшими мелкий, но, по всей видимости, довольно продолжительный дождь. Это с одной стороны обрадовало наших путников, – даже грустную Елизавету, – поскольку теперь не нужно было прятаться от обжигающих лучей солнца; с другой же стороны огорчило, потому что они опять испачкаются в грязи. Ладимир почти все время похода смотрел себе под ноги и о чем-то, видимо, думал. Он даже не оборачивался назад, но, наверно, слышал, что девушки идут за ним следом. Брови его были напряжены. Иногда мужчина прищуривал глаза, будто во что-то всматривался. В руке он держал палку и тыкал ею в землю, когда шел. Перед его глазами мелькала смерть его родного брата, когда он срубил ему голову. Вероятно, Ладимир думал о том, что, возможно, был какой-то другой выход; что можно было как-то образумить его и тем самым спасти ему жизнь. В то же время в нем рождалось другое противоречие: Ладислава спасти было нельзя, и убить его было единственным правильным решением, потому что он обезумел. Ладимир видел собственными глазами, что делает жажда человеческой крови с вампиром. Она сводит его с ума. После того, как вампир впервые вкусил человеческую кровь, он только и делает, что желает ее вновь попробовать. И потом еще раз. И еще… Вампира эта жажда просто начинает сводить с ума и Ладимир день за днем наблюдал, как его брат менялся на его глазах. И он ничего с этим поделать не мог. Он все время боялся за своего брата, но теперь, когда его не стало, Ладислав для него остался в прошлом. И теперь Ладимир боялся только одного: не стать таким же, как его брат.

Прикосновение нежной руки Елизаветы вывело мужчину из задумчивости, и он глянул на нее.

– А я вас зову, а вы не окликаетесь, – говорила она, поравнявшись с ним.

– Прошу простить меня. Я задумался.

– И о чем же вы думали? – заглянула ему в лицо княжеская дочь.

– Я думал о своем брате, – помолчав, ответил мужчина. – Мне очень жаль, что все для него вот так вот закончилось.

– Мне тоже, – посмотрев себе в ноги, сказала Елизавета. – Но неужели ничего нельзя изменить?

– О чем вы?

– Мы были людьми, а стали вампирами, – вмешалась в разговор Анна. – Можем ли мы вновь стать людьми?

– Откуда вообще появились вампиры? – спросила княжеская дочь.

Ладимир задумчиво глянул себе в ноги, будто что-то вспоминал и, помолчав, ответил:

– Я расскажу то, что знаю. Вернее, то, о чем мне когда-то поведала Агафья. Мы с ней тогда еще не находились в конфликте. Она нас приняла. Это было моей первой большой ошибкой. Агафья для чего-то собирала вампиров. К сожалению, я поздно почувствовал неладное в ее делах, – с чувством вины произнес мужчина.

– Она собирала вампиров? И даже тех, которые не вкусили человеческой крови? – изумилась Елизавета.

– Да. Это меня потом и насторожило. Вначале она позволяла таким вампирам пить кровь животных; а потом через принуждение и убеждение переводила на свою сторону. Так она и перевела Ладислава, – печально договорил последние слова Ладимир. – А после, когда узнала, что я пошел против нее, натравила его на меня.

– И что дальше? – спрашивала Анна, внимательно слушая его рассказ.

– И вот, до того, как это произошло, – продолжал мужчина, – новообращенные вампиры, которые находились с нами, заговорили с Агафьей об этом: откуда, дескать, появились вампиры, и кто ее обратил? Того, кто ее обратил, она давно уже убила. Я тогда находился рядом и слышал весь разговор. Да и не только я. Там почти все слышали; Ладислав тоже. Агафья говорила, что во всем виновата какая-то ведьма, которая создала это проклятье.

– Ведьма? Они существуют? – спросила княжеская дочь. Девушка все больше удивлялась рассказу Ладимира.

– Я даже и не знаю. Я их никогда не встречал.

– И где эта ведьма обитает? – спросила Анна.

– Агафья говорила, что живет она в Темном лесу, что находится на чужой земле далеко от нашего государства. Оттуда и пришло к нам это проклятье.

– И как зовут эту ведьму? – помолчав, спросила Елизавета.

Ладимир, сдвинув брови, задумался и остановился; девушки тоже.

– Вроде как она называла имя Амнис. Да, так и есть, – продолжил он движение, а девушки вслед за ним.

– Получается, если мы найдем эту ведьму, мы сможем избавиться от проклятья? – спросила княжеская дочь и с надеждой посмотрела на мужчину.