Древние. Том I. Семейные узы. Часть I

Под воздействием напора командира, юный повстанец, дрожа, подхватил опертое на забор копье и тяжело вздохнул. Для поднятия боевого духа он всегда представлял перед собой мать и отца. На каждой подобной вылазке юноша бесстрашно бросался в пожарище битвы и смело убивал волшебников, когда представлялась такая возможность. Но сейчас, возникшая перед его глазами матушка всё так же грустно улыбалась, как в тот самый вечер. Риц продолжал наседать, подталкивая юношу к действиям, его старческая, но всё ещё мощная ладонь поддерживала стан мальчика. Властный тон Рица пугал и в то же время подбадривал Бавена. Он вновь вспомнил Корвецию, своего отца, двух братьев, павших жертвами магов — и как же их могли так изуродовать!? — Тот сжал копьё.

— И ты и твои дети будут страдать всю жизнь, — Заглядывал Риц в изумрудные глаза юноши. Полные ненависти, они полыхали зелёным огнём. — будут, как и ты, влачить жалкое существование под пятой этих ублюдков, по праву рождения господ твоей жизни. — Риц мерзко усмехнулся, его тон стал издевательским. Пока тепло от пожара не выдало себя капельками пота на его смуглой коже, Бавен словно был во сне. Ему резко захотелось ударить того, кого так отчётливо изображал старик. — Да по какому праву всё это происходит!? — Риц настолько прижался к Бавену, что, казалось, вот-вот и их носы соприкоснутся. — Борись за своё будущее, чёрт тебя дери! — Сжав шероховатое копьё сильнее, Бавен устремил решительный взор на полыхающем доме. Но всего один взгляд заставил стальную волю обмякнуть. Из-за горящего подоконника с разбитыми стёклами, охваченные пламенем, в Бавена впились дрожащие небесно-голубые глаза.

Повстанцы продолжали заполнять собой истерзанный скелет особняка, жаждая поживиться ценными вещами и всем, что удастся спасти от пожара. Но всё же, вокруг оставались немногочисленные повстанцы, что не решались войти в дом. Бавен стремительно двинулся внутрь. Но не для того, чтобы присоединиться к товарищам. Его целью было спасти его возлюбленную.

На подступе к полуразрушенному особняку, Бавену в уши стали врезаться хаотичные крики. Он не мог понять, что конкретно он слышал — дом тлел и треск балок, в купе с падающими его стенами производили неистово громкие звуки, — но дрожь постепенно овладевала его телом. Молодой воин собрался с силами и направился внутрь.

Едва добежавший до порога юноша протянул руку, чтобы освободить проход от нависшей деревянной гардины в двери, как одним мощным толчком его отбросило назад. Затылок внезапно пронзила резкая боль — удар пришёлся на каменистую поверхность. Уже сквозь помутненный рассудок и плавающий взгляд мальчик вновь стал слышать нарастающий шум. Недоумённые восклицания, что редко вылетали из дома, сейчас переросли в истошные крики. Мальчик схватился за голову, потому что не мог побороть головокружение и попытался сконцентрировать внимание на доме, но наспех протерев один глаз, а затем другой, Бавен узрел ужасающую картину: один за другим, издавая жуткие вопли, в разные стороны разлетались повстанцы. Из горящего дома, крыша которого уже была готова рухнуть, с грохотом вылетели три человека. Ударная волна, разрушившая потолок и третий этаж здания, выпихнула противников с такой силой, что не было видно даже траектории падения несчастных. Гигантское чудовище из почерневшего дыма и пламени, возникшее на месте верхней части дома, пожирало повстанцев одного за другим. Разрушая остатки верхнего слоя поместья, демон разбрасывал в стороны остатки недругов, разрывая их пополам. Монстр отращивал и тут же вбирал в себя многочисленные пламенные конечности, разбивая остатки отряда, пока в одночасье, с грохотом не испарился. Не прошло и минуты, как чудовище расправилось почти со всеми жертвами и вскоре, оно растворилось в общем потоке растущей морозной мглы.

В обстановке, когда остатки мятежников погибали в горящем поместье и на его подступах, а часть с криками покидала свои позиции, образовалась массовая паника, породившая давку в рядах повстанцев. Бавен обескураженно глотал воздух, стоя перед рушившимся зданием, не в состоянии сдвинуться с места. Легко было отдать разум на растерзание эмоциям и влиться в общий поток беглецов, и он уж было вскочил на ноги, но в это мгновение путь юному бойцу преградил командир отряда.

— Ты смелый малый! Не убежал, как все эти крысы! Поднимайся! — задорно дергал Риц ошарашенного мальчика. — В тебе есть задатки настоящего генерала! Знаешь, порой мне кажется, что самые близкие, которым ты можешь доверять, как раз этого не достойны! — Оглушительный взрыв прервал старика. Старый особняк колдовской семьи обвалился до основания, оставив четыре стены держать его былое великолепие.

Бавен увидел, как Риц взял брошенный кем-то впопыхах лук и стрелу рядом, а затем нацелился на постепенно скрываемое густым дымом пожарище. Дым и гарь ударили в нос мальчику, он невольно прикрыл нос ладонью, отползая за спину командиру. Издалека всё ещё слышались немногочисленные крики, отблесками Луны мелькали орудия, а деревянное сооружение продолжало трескаться и оседать.