Дремучий случай

— Алексей Дмитриевич, — осторожно начал я, стараясь говорить как можно спокойнее. — Это очень долгая история. Для начала предлагаю познакомиться. Это Дима и Оксана, мои друзья, — я даже сам удивился как легко мне далось это словосочетание 'мои друзья'. — А это Алексей Дмитриевич, мой учитель физики.

— Очень приятно, — вежливо пробормотала Оксана, но Бендину было не до условностей.

— Что происходит? — более настойчиво повторил он.

— Ваша мертвая жена привела вас ко мне, — я пожал плечами. — Творится нечто невообразимое, и если вы не против, я бы предпочел первым задавать вопросы и для начала узнать, что известно вам, и как вы оказались здесь?

В ответ учитель только беспомощно моргнул.

Я закатил глаза:

— Алексей Дмитриевич, мне нужно знать все, иначе, я не смогу вам помочь, — я посмотрел на призрак его жены, — или, может быть, вы мне все расскажете?

Приведение колыхнулось и с сомнением посмотрела на мужа.

— Сначала он, — тихо произнесла она.

Физик дернулся от звука ее голоса, как от удара.

— Кто ты? — прошептал он, глядя на меня снизу вверх, так как он сидел, а я стоял. Я заметил данный факт и тут же потащил к себе табурет, чтобы не смущать Бендина еще больше.

— Я переводчик приведений, — коротко сказал я, — давайте для начала остановимся на этом. Расскажите, что произошло?

Учитель загнанно покосился на призрак своей жены и вздохнул.

— Сам не знаю, — признался он. — Мне кажется, я схожу с ума.

Я хмыкнул:

— Нам всем так порой кажется, — я обвел взглядом всех присутствующих. Березин согласно кивнул. — Но уверяю вас, это не сон и не сумасшествие, ваша жена правда здесь. Простите, я не знаю вашего имени, — я посмотрел на приведение.

— Олеся, — представилась она. Теперь, оказавшись в компании своего мужа, призрак вел себя гораздо спокойнее.

Бендин снова дернулся, когда она заговорила, еще бы, ведь он слышал нечленораздельные стоны, а не слова.

— Успокойтесь, Алексей Дмитриевич, — сказал я. — Все нормально.

— Нормально? — он часто заморгал. — Это, по-твоему нормально?! Моя жена прозрачная и воет! Это НЕ нормально!

Хотя я и понимал его состояние, мне ужасно захотелось встать и отхлестать его по щекам, чтобы перестал паниковать. Но то, что он все-таки мой учитель, меня остановило, и я решил запастись терпением.

— Абсолютно нормально, — повторил я. — Просто вы не понимаете язык умерших, вот вам и кажется что-то ужасное. Сейчас ваша жена всего лишь сказала, что ее зовут Олеся. Дело в том, что язык приведений понимаю только я и могу переводить остальным. Я уже говорил, я тут что-то вроде переводчика.

— Почему?

Дремучий случай, логичный вопрос, и в последнее время мне его задают все чаще.

— Это вопрос не ко мне, — ответил я. Сейчас не стоило впадать в демагогию по этому поводу. — Объясните лучше, когда умерла ваша жена? Я ведь даже и не знал… — я смутился. — Простите, но мне нужно знать, что случилось.

Оксана принесла чай и поставила кружку перед Бендиным.

— Выпейте, ромашковый. Станет легче, — сказала она.

— Спасибо, — растеряно поблагодарил он и впился дрожащими пальцами в горячую кружку, из которой шел пар, однако пить не стал.

Березин посмотрел на него понимающим взглядом, но обошелся без комментариев. Будь моя воля, я бы тоже сидел и отмалчивался, но так уж получилось, что в этой 'трагикомедии' мне отведена центральная роль.

Я сидел и смотрел на своего учителя. Или уже бывшего учителя. Таким я его никогда не видел: растерянным и беспомощным. Сейчас его привычный мир встал с ног на голову, а потом еще несколько раз сделал 'колесо'.

Он молчал, уставившись в кружку с дымящимся ромашковым чаем, и одному богу было известно, что он там видел. Олеся тоже молчала.

— Алексей Дмитриевич, — я начинал терять терпение, — вам придется нам все рассказать, иначе мы не сможем помочь.

Бендин окинул меня оценивающим взглядом, будто спрашивая: 'Ты считаешь, что способен помочь?'

Я пожал плечами на невысказанный вопрос.

— Что ж, — начал Бендин, — пожалуй, ты прав. Может, вы и сможете мне что-нибудь объяснить, потому что я ровным счетом ничего не понимаю.

Я мысленно выругался — ну наконец-то!

— Он не знал, что я умерла, — внезапно сказал призрак. Бендин вздрогнул от звука ее голоса, но уже не подпрыгнул.

— Как так — не знал? — ахнул я. Дремучий случай, да что ж это делается?

— Что? — хором спросили Бендин, Березин и Оксана, они ведь не слышали, что сказал призрак.

— Леша сам расскажет все, — сказала Олеся, — а я дополню, что знаю я.

Я кивнул и обратился к Бендину:

— Олеся предлагает рассказать вам первому.

Бендин покосился туда, где стоял призрак, но оборачиваться не стал. Потом кивнул.