Дремучие двери. Том I

Иначе «молчанием предается Бог»… Предаётся, потому что Бог не может приказать своим воинам не вступаться за обиженных. Это противоречит вписанному в сердце Закону. От такого «бога» и народ, и народные защитники уходят в атеизм и берутся за топор. Что и случилось в царской России.

«ПОДНИМАЙТЕ, ПОДНИМАЙТЕ, РАВНЯЙТЕ ПУТЬ, УБИРАЙТЕ ПРЕГРАДУ С ПУТИ НАРОДА МОЕГО».

«НАРОД МОЙ».

Разве это не богочеловечество, не составляющие Замысла, грядущего Царства единого, о Котором я ему когда-то напел?

Пылкий, жаждущий истины и справедливости мальчик воспринял эти слова Господа как приказ. Относящийся не столько к еврейскому народу, сколько к «купленным дорогой ценой» избранникам Спасителя. Борьба с Вампирией, царством кровопийц, до последнего вздоха. Он с восторгом подчинился такому «Своему Богу», принял Его в сердце и был Ему верен до конца.

Он никому не навязывал «Своего Бога», он отделил церковь от государства, но никогда не принадлежал себе, служа Его тайной Воле, истязая себя и других. Воли, которую он слышал каким-то внутренним ухом.

Одному ему слышимый Голос.

И марксизм, и революция, и личная власть никогда не были для Иосифа самоцелью — лишь средствами исполнить Волю.

— Революция, бунт не могут быть от Бога! Ты, Позитив, говори да не заговаривайся!

— Ну, во-первых, это не только моя точка зрения, что я обязательно докажу в следующей части. А, во-вторых, я же говорю — революция была для Иосифа лишь средством. Он отступил и от революции, и от марксизма, согласно Воле.

— Ого!

— Всё это не противоречит Замыслу, а лишь помогает его осуществлению. Клетка, верная Целому, должна смиряться перед личными амбициями, но не смотреть спокойно, как одни клетки пожирают других, ибо это — смерть Целого. Нужна хирургическая операция, которая осуществляется воинами Божьими по Его Воле. Я говорю о революциях.

«…и уразумеют все церкви, что Я есьм испытующий сердца и внутренности; и воздам каждому из вас по делам вашим; Кто побеждает и соблюдает дела Мои до конца, тому дам власть над язычниками.

И будет пасти их жезлом железным; как сосуды глиняные, они сокрушатся, как и Я получил власть от Отца Моего; И дам ему звезду утреннюю». /От. 2, 23, 24–28/

Иосиф ушёл из семинарии, служители которой уничтожали книжки, разоблачающие их ложь и лицемерие. Которые, как вампиры, почему-то боялись Света.

— Ваше ведомство уже и революции устраивает! — рассердился АГ, — Будто не я нашептал Иосифу, подговорил бросить семинарию. Мол, с твоими-то способностями и умом проповедовать каким-то полуграмотным старухам в провинциальном приходе… Ну пусть в Тифлисе — предел мечтаний. Да ещё когда «Русская церковь в параличе»… Не кривись, это не я, это Достоевский сказал… Будто не я подсовывал ему весь этот бред, что человек произошёл от мартышки и вследствие этого факта должен свершить мировую пролетарскую революцию…

— А Иосиф лишь посмеивался и вспоминал, как его дружки-пролетарии дрались в пыли из-за горстки монет, брошенных какой-то шлюхой… Нет, его на мякине не проведёшь. Он знал, что такое первородный грех, что «жертва» — лишь изнанка вампира. Потенциальный вампир, ждущий своего часа. Обожествление революции — чепуха! Она — всего лишь ступенька.

Вокруг — потенциальные оборотни. Первым был твой хозяин, АГ. Бывший Денница, светлый ангел, ставший Князем тьмы. Затем — Каин. Иуда вместе с целой толпой жителей Иерусалима, орущей сегодня «Осанна!», а завтра — «Распни!» Оборотень, вампир — в душе каждого — это Иосиф прекрасно усвоил. Твой звериный двойник с разросшимися когтями, зубами, пузом, гениталиями, которого надо ежеминутно в себе убивать и который нашёптывает:

«Не слушайся Бога — тогда сам будешь как Бог…» Если ты не убьёшь его в себе, его рано или поздно убьёт Свет, ибо эти господа не выносят света. Стыдишься ты его в себе, ужасаешься ему? Вбиваешь в него осиновый кол или взращиваешь, питаешь чужой кровью — вот вопрос вопросов. Ибо тогда он станет твоей сутью и убьёт тебя!

Рано или поздно придёт Свет и убьёт тебя, ставшего зверем. Ибо вампир не выносит Света.

Вот во что верил подсудимый до конца дней своих. Я сам напел это ему в Третьей Песне о Главном.

— А у меня на все твои измышления есть одна цитатка:

«Там, в кругу русских рабочих — освободителей русских народов и застрельщиков пролетарской борьбы всех стран и народов, я получил своё третье боевое революционное крещение. Там, в России, под руководством Ленина, я стал одним из мастеров от революции». Это 1926 год, ответ тов. Сталина на приветствия. Это что, лицемерие? Но какой пафос… «Третье крещение»… — это ли не кощунство, отступничество?

— Ну, во-первых, речь идёт о «революционном крещении», это образ, пусть не очень удачный. Иосиф вообще часто употреблял слова и изречения из Писания.