Dream Cities. 7 урбанистических идей, которые сформировали мир

Во Франции явным предшественником Ле Корбюзье был архитектор Тони Гарнье, который в 1904 году показал план Промышленного города на 35 тысяч жителей. Его город был организован по принципу разделения функций в пространстве и являлся одним из самых ранних примеров зонирования. Ле Корбюзье восхищался этим проектом, видя в нем «благотворные результаты порядка. Там, где правит порядок, начинается благосостояние»¹⁵. С одной стороны, эти слова звучат совершенно по-фашистски; с другой – они соответствуют догмам современных социалистов. В них сквозит убеждение в том, что дизайн может сделать людей лучше – этакое лекарство из железобетона, прописанное человечеству доктором-архитектором. В те времена подобные убеждения были широко распространены в архитектурной среде. Гарнье находился под сильным влиянием утопической книги писателя XIX века Эмиля Золя «Труд». Бесчисленные архитекторы рационализированных утопических коммун разделяли убеждения Роберта Оуэна и Шарля Фурье в том, что новый индустриальный рационализм может изменить общество к лучшему. Оуэн называл свои кирпичные четырехугольные конструкции «моральными четырехугольниками»: одна сторона являлась образцовой фабрикой, вторая – общественной столовой, на третьей располагались помещения для отдыха, а на четвертой – жилье¹⁶. Фаланстер Фурье включал в себя театры, сады, променады и, как у истинного француза, «изысканную кухню для всех», но по сути он был идеально упорядоченным городом-фабрикой, где в одном здании размещались 1620 человек¹⁷.

Идеи Ле Корбюзье прекрасно вписывались в давнюю традицию объемных государственных проектов строительства и перестройки, осуществляемых во Франции со времен Людовика XIV. К ним можно отнести и Версаль, и жестокую перестройку Парижа в середине XIX века, осуществленную бароном Османом. Ле Корбюзье был знаком с работами Эжена Энара, архитектора Школы изящных искусств, который руководил продолжением грандиозных работ Османа в Париже в «позолоченном веке», участвовал в планировании Всемирных выставок в Париже 1889-го и 1900 годов и опубликовал восемь трудов по перестройке городов в классическом стиле Прекрасного города в период с 1903-го по 1906 год¹⁸. Проспекты, оси и широкие транспортные артерии Современного города Ле Корбюзье были типичным примером классического планирования Прекрасного города – несмотря на модернистскую внешность, резко противоречащую духу Школы изящных искусств. Иным можно было считать бескомпромиссную форму американизма. Американские небоскребы всячески скрывали свою новаторскую современную структуру, маскируя ее историческими деталями: готическими, классическими, разнообразными карнизами, скульптурами и всяческими украшениями. Ле Корбюзье подобные уловки были отвратительны. Его привлекала только лежащая в основе промышленная рациональность: «Мы должны прислушиваться к советам американских инженеров, но всячески остерегаться американских архитекторов»¹⁹. Его собственные дома-пластины были белыми, безликими и утилитарными, как фабрики, организованные на тейлоровских и фордовских принципах максимальной эффективности. Эти доктрины всегда вдохновляли архитектора.

Самым поразительным в плане Ле Корбюзье было то, что архитектор обещал дать людям все, чего они, по его мнению, хотели: город и природу в одном флаконе. Он утверждал, что лучшее лекарство от городских болезней – это концентрация, а не рассеяние. Наилучшим выходом он считал сосредоточение людей в плотно заселенных башнях, разделенных зелеными пространствами. Разногласия между городом и деревней он предлагал решить путем их объединения. Его план получил название «башен в парке». «Мы должны увеличивать открытые пространства и сокращать расстояния, которые необходимо преодолевать. Таким образом, центр города следует строить вертикально», – писал он²⁰. План Ле Корбюзье был гиперурбанистическим – в центре его лежал бизнес и новые технологии скоростного транспорта, те самые, что сделали возможным пригородное рассеивание. Вторя футуристам, которые поклонялись скорости, Ле Корбюзье позже писал: «Город, построенный для скорости, это город, построенный для успеха»²¹. В то же время в нем сохранялась давняя аркадская мечта бегства из города на живописную зеленую природу – Ле Корбюзье разместил зеленые оазисы между зданиями и под скоростными трассами. Новый человек нового общества имел сверкающие американские небоскребы, уютно устроившиеся в обширных французских парках. Ле Корбюзье всегда восхищался Версалем – идеальной моделью упорядоченной вселенной, находящейся под полным контролем своего создателя. В своих книгах он часто использовал образы парижских садов Тюильри и Люксембургского сада – они были основой для его собственных планов. Большое влияние на него оказали живописный Булонский лес и парк Монсо, разбитый французским архитектором XVIII века Франсуа-Жозефом Беланже (1744–1818).