Дракула

На мощенную неотесанными камнями площадку выходила громадная дверь, обитая ржавыми железными гвоздями. Даже при тусклом свете я отметил, что камни истерты временем и непогодой. Пока я стоял, возница снова взобрался на козлы, лошади рванулись и скрылись с экипажем под одним из темных сводов. Я остался в полном одиночестве и не знал, что предпринять. У дверей не было и намека на звонок или молоток; не было надежды и на то, что мой голос проникнет сквозь мрачные стены.

Где я и в какую историю впутался? Что судьба готовит мне, обычному лондонскому стряпчему, отправившемуся к богатому иностранному клиенту, купившему в Лондоне недвижимость? Что здесь делает обыкновенный помощник адвоката, а ныне, после недавней успешной сдачи экзаменов, полноправный адвокат?.. Я начал щипать себя, чтобы убедиться, что все это не сон: кошмары, звери, замок, перед которым я стою. Увы, это была реальность, а я находился в Карпатах. Мне оставалось только запастись терпением и ждать наступления утра…

Едва придя к этому заключению, я услышал в доме приближающиеся грузные шаги; в щели входной двери показалась полоска света. Затем раздался скрежет цепей, грохот отодвигаемых массивных засовов. На пороге возник высокий господин с чисто выбритым подбородком и длинными седыми усами, с первого взгляда показавшийся мне стариком; одет он был с головы до ног во все черное. В левой руке он держал старинную серебряную лампу, в которой не было лампового стекла, и пламя горящего фитиля отбрасывало длинные трепещущие тени. Господин произнес по-английски с едва заметным акцентом:

– Добро пожаловать! Входите смело и по доброй воле.

Он не двинулся ко мне навстречу, а стоял неподвижно, как статуя. Но не успел я переступить порог, как хозяин дома, протянув руку, сжал мою с такой силой, что заставил меня вздрогнуть: его пальцы были холодны как лед. Мощь его руки оказалась настолько схожей с той, что я заметил у возницы, что у меня возникло сомнение: не одно ли и то же лицо – кучер и господин? Я растерянно спросил:

– Граф Дракула?

– Именно. Приветствую вас, мистер Харкер, в моем родовом замке. Входите же, ночи нынче холодные, а вы, надо полагать, нуждаетесь в еде и отдыхе!

Произнеся это, граф повесил лампу на крюк в стене и, шагнув вперед, подхватил мой багаж настолько расторопно, что я лишь неловко попытался воспротивиться подобной учтивости.

– Нет, сударь, вы гость. Теперь поздно, поэтому на моих людей рассчитывать не приходится. Позвольте мне самому позаботиться о вас…

С этими словами он понес мои вещи по коридору. Мы поднялись по плохо освещенной винтовой лестнице и попали в другой широкий коридор; наши шаги гулко отдавались в тишине. В конце коридора хозяин замка толкнул тяжелую дверь, и я увидел ярко освещенную комнату, где стоял круглый стол, накрытый к ужину, а в огромном камине весело потрескивали дрова. Граф захлопнул дверь и, минуя столовую и небольшую восьмиугольную проходную комнатушку с одной горящей лампой и совершенно лишенную окон, прошел в следующее помещение, куда и пригласил меня войти. Это была светлая просторная спальня, тепло в которой поддерживалось топившимся камином. Граф опустил на пол мои вещи и перед тем, как удалиться, произнес:

– Вам, сударь, после дороги, думаю, захочется привести себя в порядок. Вы найдете здесь все необходимое, а когда будете готовы, пройдите в столовую, где вас ожидает ужин…

Мягкий свет и тепло, а также вежливая сдержанность графа Дракулы совершенно рассеяли мои страхи и сомнения. Я взбодрился и неожиданно почувствовал, что отчаянно голоден; наскоро переодевшись, я поспешил в столовую. Граф, стоявший у камина, пригласил меня к столу:

– Надеюсь, вы простите, если я не составлю вам компании: я уже отобедал и никогда не ужинаю.

Я вручил ему запечатанное письмо от мистера Хокинса. Граф вскрыл конверт, пробежал глазами послание и затем с улыбкой протянул его мне. Одно место в письме заставило меня слегка покраснеть. Вот что он писал: «…Я очень сожалею, что приступ подагры, которой я давно подвержен, лишает меня возможности предпринять столь продолжительную деловую поездку. Мой помощник, которому я полностью доверяю, заменит меня во всех отношениях. Это энергичный и талантливый молодой человек. Располагайте, сэр, мистером Джонатаном по вашему усмотрению…»

Граф подошел к столу, снял крышку с блюда – и я буквально набросился на прекрасно прожаренного цыпленка. На десерт был сладкий салат и сыр. Бутылка старого токайского, которого я выпил бокал или два, – вот, собственно, и весь ужин. Хозяин замка расспрашивал меня о путешествии; я поведал ему все пережитое мной. Затем я придвинул стул к огню и закурил предложенную мне сигару. Граф не курил и уселся на кушетке напротив меня…