Дракула

В третьей по счету яме я сделал открытие. Там, в одном из этих больших ящиков, на свеженасыпанной земле неподвижно лежал граф! Он был или мертв, или спал, однако глаза его были широко открыты и неподвижны. Несмотря на восковую бледность лба, на его щеках розовел румянец, а губы были красны как всегда. Не было никаких признаков дыхания или биения сердца… Я наклонился к нему в надежде найти в его одежде ключи от входной двери, – и встретился с мертвым взглядом графа. В нем вспыхнула такая лютая ненависть, что я, вскрикнув, попятился и бегом вернулся через его покои к окну. Руки мои тряслись, когда я карабкался обратно по стене.

Вернувшись к себе, я бросился, задыхаясь, на кровать и попытался привести в порядок мысли.

29 июня

Сегодня наступил срок, обозначенный в моем последнем письме, продиктованном хозяином замка.

Граф пришел ближе к вечеру и заявил:

– Завтра, мистер Харкер, вы отбываете… возвращаетесь в свою прекрасную Англию. Письмо уже отправлено; меня здесь не будет. За вами приедет коляска, которая доставит вас в ущелье Борго, где вы пересядете в дилижанс, следующий из Буковины в Бистрицу…

Я решил проверить, правда ли это, и спросил прямо:

– Почему я не могу выехать сегодня?

– Потому, друг мой, что кучер и лошади сегодня заняты…

– Но я с удовольствием отправлюсь пешком.

Он дьявольски ухмыльнулся, и подозрения мои возродились с новой силой.

– А ваш багаж? – спросил он.

– Я пришлю за ним…

Граф вздохнул:

– Ну что ж, идемте. Не стану противиться вашему желанию…

Держа в руке лампу, он спустился со мной по лестнице, освещая мне дорогу.

Мы подошли к входной двери; граф отодвинул засов и снял цепи; оказалось, что дверь не заперта на ключ.

– Вперед, – сказал он, – и прощайте…

Я шагнул было за порог, но меня остановил волчий вой. Казалось, хищники окружили замок со всех сторон. Я попятился, однако дверь позади меня продолжала медленно закрываться; я услышал смешок графа. У меня мелькнула дикая мысль: вот она, моя участь. Дракула оставит меня на растерзание волкам – и я сам же содействовал ему в этом. Обернувшись, я крикнул:

– Я хотел бы дождаться утра!..

Когда я уже был у себя и собирался лечь, до меня донесся возбужденный шепот. Я на цыпочках подошел к двери и прислушался, сразу же узнав голос графа:

– Ваше время еще не настало. Имейте терпение, я дал слово! Завтра ночью…

Вслед за этим раздался хриплый хохот; я в бешенстве распахнул дверь и увидел убегавших трех юных ведьм из моего ночного кошмара. Их спутанные волосы развевались на бегу.

Я вернулся к себе и опустился на колени. Неужели мой конец так близок? Завтра! Боже, помоги мне и тем, кому я дорог!

30 июня

…Возможно, это моя последняя запись. Я дремал до рассвета; проснувшись, я снова стал молиться, так как решил, что если меня ждет смерть, то надо к ней приготовиться.

И все же я не хотел мириться с уготованной мне участью. Бросившись сломя голову в холл, я попытался вырваться из замка, но дверь не поддалась, хотя я хорошо помнил, что вчера вечером она не была заперта. Отчаяние овладело мною. Страстное желание раздобыть ключ от входа толкнуло меня к мысли снова по стене пробраться в комнату графа, а затем, если его там нет, спуститься в старую часовню. Теперь я знал, где найти моего мучителя…

Ящик все еще находился на прежнем месте, но на этот раз он был закрыт крышкой с гвоздями, которые оставалось только вколотить. Однако мне нужно было его проклятое тело, чтобы отыскать на нем ключ, поэтому я снял крышку и отставил ее в сторону.

Дракула лежал предо мной, но заметно помолодевший; его волосы и усы утратили седину. Щеки казались полнее, а под гладкой кожей горел румянец; на губах краснели свежие капли крови, стекавшие по подбородку на шею. Я содрогнулся, наклонившись к нему; мой обыск ни к чему не привел… Выпрямившись, я в упор взглянул в ненавистное лицо – на нем блуждала ироническая усмешка, которая, казалось, сведет меня с ума… Схватив у стены лопату, я обрушил ее на ящик. Голова графа дернулась, и взгляд василиска парализовал меня настолько, что лопата выпала из моих рук, с грохотом зацепив крышку. Последнее, что я видел, было перекошенное гримасой ненависти лицо графа Дракулы…

Я не помню, как возвратился в столовую. Голова моя горела; в отчаянии я стоял и ждал неизвестно чего… Я услышал, что на подводах въезжают на подворье цыгане, скрипит железная дверь… видимо, – мелькнуло в моем воспаленном сознании, – существует еще один, неизвестный мне вход в замок. Затем я услышал топот ног, затихший в боковой галерее и оставивший после себя долгое эхо, и гортанные крики.

Я собрался было вновь сбежать вниз, под своды, чтобы найти эту лазейку, но внезапно понял, что оказался в запертой клетке – дверь комнаты не поддавалась моим усилиям…