Дракстрём

Аскольд, взойдя на постамент у самого носа, где находился капитан, что всегда именно там вдумчиво вглядывался куда-то вдаль, затянул протяжно песню, которую тут же подхватила добрая половина команды драккара «Ормульва», по крайней мере, те, кто эту песню знал и слышал не единожды. Голос Аскольда был настолько звонок и благозвучен, что все вокруг создали лишь ореол аккомпанемента для столь прекрасного песнопения. Аскольду, вероятно, дано было быть скальдом, уж чего нельзя совершенно ожидать от столь мужественного и воинственного командира, как он. Спустя некоторое время, песню подхватили и другие драккары слева и справа, а после уже и остальные. Двигающийся по морю хор мореходов создавал завораживающее зрелище, разнося песню вплоть до берега, который рисовал горизонт по левому борту. Там были видны земляные домики рыбацких поселений Аудунбёд и Гюнфис, что до сих пор готовы спорить о превосходстве своих рыбаков над рыбаками Фреирваля, с чем, конечно же, никогда не согласится Алвис, называя их лишь хвастунами и лжецами, которые вдобавок позабыли о том, что это именно фреирвальские переселенцы научили неотёсанных олухов плести качественные снасти, не то бы они до сих пор пытались вылавливать рыбу копьём с берега. Появление Аудунбёда и Гюнфиса говорило, сбавляющим уже ход драккарам, что скоро должен показаться свободолюбивый Йотирфолк, а затем уже и выступающий в виде взмывающего к небесам сокола мыс Нордвинд.

Когда говорят о свободолюбии Йотирфолка, сторонний слушатель может подумать, что другие поселения менее свободолюбивые, но это не так. Йотирфолк исторически считал своих поселенцев единственными коренными жителями Брюггенгфальма, а не во всю вопящих о своей древности и оседлости брюггенов. Соответственно и страну свою они называют иначе, не принимая установившееся ярлом наименование Брюггенгфальм. Звучит она как Магнийотирланд и никак иначе. Хотя в их индивидуальности от других народов страны можно усомниться, так как история их поселения слишком тесно связана с теми же самыми брюггенами, что, скорее всего, они всего лишь решившие отколоться от основного племени небольшая горстка людей, которая затем разрослась впоследствии в то, что имеется.

Скалистые берега возвышались высоко над морем, раскалывая о свои острые отвесы бурные пенистые волны. Обходя их по окружности с севера, на другой стороне показался весьма широких берег местной бухты Аудфис, где стоял маленький флот Йотирфолка. Само поселение можно было рассмотреть далеко на юго-запад, с его деревянными избами и высокими теремами, коих никогда не бывало в Фреирвале. Далее поселение шло, огибая большую дугу к северу, в сторону ещё одного возвышающегося над всеми другими утёсами, который, казалось, парил прямо над морем. Это и был мыс Нордвинд во всей своей пугающей красе. Казалось, что его отвесные скалы вот-вот рухнут, создав небывалой величины волны, которые смоют всю бухту и местную пристань, не щадя ни малого, ни великого. Под его раскидистой тенью нашли прибежище пять драккаров Йотирфолка с солнцем и молотом на парусах.

Корабли встретились боевыми кличами и громогласным рёвом горнов. Скальды непременно заиграли дивную для слуха музыку. Капитаны приветствовали друг друга молчаливыми поднятиями рук, а все остальные выказывали непристойные знаки и ругательства другим членам команд встречных драккаров, дразнясь между собой вновь словно малые дети.

Ёрмунд впитывал все эти странности своих старших товарищей, но вряд ли мог бы их принять на столько, чтобы сам проделывал то же самое. По крайней мере, он не считал это чем-то глупым или не нужным, возможно именно так, подобно тем же детям, и следовало заводить общение этим прошедшим разное за свою нелёгкую жизнь воякам. Но ведь все они и были детьми, не уходя от своих прежних мальчишеских замашек и предрасположений. Свейн был именно таким же, это была его родная среда. Он прыгал и резвился вместе со всеми стариками, ревущими и кричащими. Возможно, его отец поступал некогда именно так же, будь он сейчас здесь.

Свейн никогда не говорил о нём, хотя он прекрасно знал, что отец его был одним из тех, кто славно канул в пучине во время знаменитого шторма при битве в заливе Зигкар, что на западном берегу Бруваргарда, произошедшей в его ещё совсем недавнее младенчество. Войны против Бруваргарда были очень частым явлением для Брюггенгфальма, поскольку неспокойные соседи всегда посматривали косо на северную страну, где куда гуще произрастали леса и быстрее зеленели луга, а рыбы в водоёмах и море находилось ещё больше, чем в их заливах и бухтах, коими они располагали на западе и юге.