Драконозавр

— Я думал, что вы хотите узнать у меня что-то очень хорошее. Или хотя бы неплохое. А вам, оказывается, нужны только гадости.

Он разорвал конверт, и из него выпала на пол серебряная монета.

Алиса подняла ее, но мистер Флибустьер не заметил монеты. Он читал письмо. Потом с негодованием кинул его на стол и воскликнул:

— Скажите своей миссис, что я не убийца и ядами не торгую!

— Это вам деньги? — Алиса протянула ему монету.

— Отнесите этот шиллинг обратно! Я же повторяю: я не наемный убийца!

— Почему вы так сердитесь? — спросила Жанна.

— А вы разве не знаете, что написала мне ваша хозяйка?

— Ума не приложу, — пожала плечами Жанна.

Флибустьер снова взял письмо и прочел вслух:

— «Уважаемый и дорогой доктор Флибустьер. Посылаю вам серебряный шиллинг и довожу до вашего сведения, что у меня есть сосед, дом которого мешает расширить мой постоялый двор «Новый Константинополь» на благо гостей нашего замечательного города. Этот сосед, Джон Джонс-младший, отличается отвратительным характером, и совершенно непонятно, почему его до сих пор земля носит. Я думаю, что, если бы он умер не спеша и без мучений, все в Лондоне вздохнули бы с облегчением. Пожалуйста, помогите несчастной вдове королевского гвардейца. Бутылочку с ядом для мистера Джона Джонса-младшего передайте через вашу племянницу и маркизу Инкогниду.

Преданная вам миссис Джоан Меркьюри».

На этот раз Флибустьер кинул письмо на пол и наступил на него, как на горло какой-то гадине.

— Значит, вы еще и моя племянница? — Он злобно посмотрел на Алису.

— Мы вас искали, — призналась Алиса. — И сказали ей, что вы наш дядя, поэтому мы вас и ищем. Разве это так преступно? А она нам с собой письмо дала. Только не сказала, что в нем написала.

— Ясно, — сказал мистер Флибустьер. — И кого же вам надо отравить?

— Нам? Никого.

— Зачем же пришли?

— Наконец-то, — сказала Жанна. — Не знала я, что в Лондоне живут такие негостеприимные джентльмены.

— А у вас во Франции все лучше воспитаны?

— Как вы догадались, что я француженка? — удивилась Жанна.

— По цвету глаз, — ответил доктор Флибустьер, но Алиса поняла, что доктор шутит. Он угадал национальность Жанны по акценту.

— Значит, вы на самом деле… — Алиса никак не могла подобрать необидного слова. — Значит, вы и в самом деле специалист по отравлениям?

Доктор Флибустьер молчал, и поэтому Алисе ничего не оставалось, как продолжить:

— Нам сказали, что вы умеете делать яды.

— И еще что вам сказали?

Глаза у доктора сделались печальными, и Алиса поняла: ему очень горько слышать, какие страшные вещи о нем рассказывают.

— Но нас совсем не интересуют яды, — сказала Алиса.

— А что же? — Доктор повернулся к Жанне. Наверное, подумал: вот мама девочки, она все и скажет.

Но ведь Жанна ничего не знала, поэтому, как очень честная и искренняя женщина, она ответила:

— Я оказалась здесь совершенно случайно. Мы с Алисой бежали от страшной опасности. Теперь я ее охраняю.

— Охраняете? — усмехнулся доктор.

Он видел перед собой невысокую худенькую молодую женщину, которой на вид и меча не поднять. Где ему было знать, что под этой скромной внешностью, в этом худеньком теле скрывается боевой рыцарь, пронзавший мечом мужчин втрое больше себя.

Алиса видела, как трудно Орлеанской деве сдерживаться.

«Ужасная жизнь! — подумала она. — Какая ужасная жизнь! Всегда скрываться, таиться…»

— Порой я думаю, что лучше умереть, — как бы услышав мысли Алисы, сказала Жанна.

— Почему? — спросил Флибустьер.

— Потому что моя жизнь не удалась.

Доктор Флибустьер снисходительно улыбнулся.

— Миледи, — сказал он, — как мудрый человек и большой ученый, я могу сказать, что знаю вашу тайну и причину вашего расстройства! Но я уверен, что все еще обойдется.

— Ой! — воскликнула Жанна. — Не может быть, чтобы он догадался! Бежим отсюда, Алиса!

— Я не желаю вам зла, прекрасные дамы, — сказал доктор Флибустьер. — У меня самого жизнь не сложилась. Но я креплюсь.

Алиса крепко схватила Орлеанскую деву за руку и спросила доктора:

— А что вы знаете про мою тетю?

— Я знаю, что она была в тюрьме, где ее пытали, как поступают со всеми ведьмами. Потом ее выпустили на волю, наверное, ее выкупил кто-то из родственников или она убежала.

— Почему вы так решили?

— Очень просто — у нее шрамы на ноздрях и ушах.

— Это у меня с детства! — воскликнула Жанна.

— Можете не прятать лицо. Я вас не выдам.