Драконозавр

– У меня многого нет, – вздохнул ковер. – И разговариваю я, потирая ворсинку о ворсинку. Раньше у меня был громкий и красивый голос, я даже иногда в опере пел. Ляжешь во всю сцену и поешь! А теперь еле-еле бормочу.

– Скоро станет совсем темно, – сказала Алиса, взглянув на небо. На небе высыпали звезды, и по ручью пробежала серебряная лунная дорожка. – Я думаю, что нам лучше лечь спать здесь. Вам не будет неприятно, если я на вас лягу?

– Можешь даже в меня завернуться, – разрешил ковер-самолет. – Мне это не обидно. Я люблю обнимать девочек.

– А вы меня с утра разбудите? – спросила Алиса.

– Как? А разве мы не будем больше разговаривать? – огорчился ковер. – Мне было бы интересно поведать тебе удивительную и драматическую историю моей жизни.

– Я буду рада услышать ее в следующий раз, – вежливо сказала Алиса. – А сегодня я замерзла и устала. Пожалуйста, обнимите меня, будьте так любезны, и мы поспим.

– Ну вот, – проворчал ковер-самолет, – еще и одеялом работай! Нет на свете никакой справедливости. Некоторые в гаремах лежат, а то и в тронных залах, других вешают на стенку, чтобы любоваться. А мне судьба такая – век по небу шататься.

Алиса улеглась на коврик, и он сразу же обнял ее – получилась трубочка с кремом. Ковер был трубочкой, а Алиса – кремом.

– Тебе удобно? – спросил ковер.

– Спасибо.

– Если неудобно, ты сразу говори, я проснусь и что-нибудь придумаю.

– Нет, спасибо, все хорошо

Алиса почти сразу задремала. Но толком заснуть ковер ей сразу не дал.

– Ты спишь? – спросил он.

– Сплю.

– Ты спи, спи. Я просто хотел сказать, что пошутил, будто завидую тем коврам, которые по стенкам висят или в гаремах лежат. Куда им – прикованы навечно к месту и никому толком не нужны. Вот и ждут перемен в жизни – когда их на базар потащат. А я как птица, лучше птицы... Ты спишь?

– Сплю.

– Ты спи. Если, конечно, можешь. А я бы на твоем месте небом полюбовался. Здесь небо сказочное, звездное. Скажи, а ты созвездие Орион можешь мне показать? Я что-то забыл. Вот Пегас помню. И Кассиопею, конечно, отыщу. А Орион забыл.

– Завтра. Хорошо?

– Конечно-конечно, я и не думал тебя будить. Мне просто хотелось вспомнить, какой из себя Орион.

Алиса пригрелась внутри ковра. Пахло травой и свежей водой. Ручей сонно журчал, словно кран в ванной забыли закрыть.

Алисе начал сниться сон, обыкновенный сон двадцать первого века. Будто она попала на планетку, населенную гномами, вернее, существами, похожими на гномов. Эти гномы старательно трудились в шахте и добывали алмазы. Шум от их молоточков стоял страшный!

Гномы увидели Алису, кинулись к ней и стали спрашивать, не видела ли она где-нибудь во Вселенной их собратьев. Не может быть, чтобы они, гномы, были совершенно одиноки. Алиса сказала, что на Земле должны быть гномы, только они встречаются довольно редко, но в эпохе легенд их вполне можно отыскать.

– А как они одеваются? – спросил самый старый гном с седой бородой, которую он перекинул через плечо, чтобы не волочилась по полу.

– Примерно как вы, – ответила Алиса.

– Примерно? А точнее, девушка, точнее, попрошу!

– У них красные колпачки...

И тут по толпе гномов прокатился возмущенный шум.

– Я так и думал, – произнес старый гном.

– В чем дело? – удивилась Алиса.

– Ты видишь, какого цвета наши колпачки? – спросил старый гном.

– Конечно, вижу – зеленого.

– Вот именно! И любой, кто напялит красный колпак, – нам не друг, а враг.

И тут все гномы хором воскликнули:

– Настоящий гном, который ненавидит мухоморы!

Наступила тишина. Гномы смотрели на Алису и ждали, что она скажет.

– А чем красные колпаки хуже зеленых? – спросила Алиса.

Гномы замахали руками, и старый гном сказал:

– Она же дальтоник! Для нее что зеленое, что красное – все равно, что синее!

Алиса хотела сказать, что она не дальтоник, но тут услышала голос:

– Проснись!

Алиса проснулась и сказала:

– Но я же не дальтоник!

...Стояла теплая ночь, горели яркие звезды, а издалека доносился крик совы.

– Мне плевать, дальтоник ты или гипертоник, – прошипел ковер-самолет.

– Что случилось? – спросила Алиса. – Я только что заснула.

– Ты не только что заснула, – прошептал ковер. – Ты проспала уже три часа.

– А ты чего не спал? – Спросонья Алиса забыла, что к ковру надо обращаться на «вы».

– Глупый вопрос. Ты же сама сказала, что я вещь, а не живое существо. Зачем мне спать? Я думаю. Я наблюдаю. Я слушаю голоса ночи.

– Но зачем ты меня разбудил?

– Потому что за ручьем происходит что-то плохое.

– Но скажи – что?

– Я сам еще не понимаю. Я не знаю здешних обычаев. И к тому же мне отсюда ничего не видно.

Алисе не хотелось вылезать из мягкой трубы, и сон никак не отступал.

Она прислушалась.

Из-за реки доносились голоса.

Потом Алиса услышала детский плач. И встревожилась. Почему глубокой ночью в поле плачет маленький человечек?

Ковер словно почувствовал, что Алиса услышала плач. Он развернулся и лег на траву.

Алиса вскочила.

Ей было видно, что на лугу перед замком горят факелы и мелькают человеческие тени.

– Не хочу! – услышала она детский крик.