Драконий луг

У Максимильяна сердце прыгало в груди как заводной заяц. Не только от того, что ему оставили чудесные, волшебные очки — ну, хотя бы на время. Сердце у него рвалось из груди каждый раз, когда Эффи повторяла «мы», «нам». Впервые у него появился друг, настоящий друг, и он ни за что её не подведет.

Ну, больше не подведет.

Максимильян сморгнул свою страшную тайну и ушел в холодную дождливую темноту с твердой решимостью сделать все возможное, чтобы помочь своему новому другу.

10

Эффи вышла из автобуса, где всегда — рядом с большой треугольной лужайкой, когда-то бывшей деревенским пастбищем. В канаве на краю луга догнивало бревно, служившее в старину майским деревом. Некогда веселая таверна «Черная свинья» теперь была закрыта, окна и двери её просели под тяжестью сознания, что время их прошло, что никогда больше им не дарить света, тепла и приюта путникам и местным жителям, которые приходили сюда выкурить трубку, выпить эля и отведать пирога с крольчатиной.

Теперь это была зловещая городская окраина. Отец и Кайт взяли с Эффи слово никогда не срезать дорогу переулками и не вступать в разговоры с незнакомцами. Ей полагалось ходить хорошо освещенными улицами, а таких здесь было немного. Хорошо хоть, на улицах было не совсем пусто: в одном переулке Эффи увидела стайку подростков. Они разговаривали, доносился писк пейджеров. Дальше ребята помладше гоняли в футбол, подсвечивая себе старыми телефонами.

Не доходя четырех кварталов до дома, Эффи заметила кое-что необычное. Прямо посреди тротуара торчала деревянная кухонная доска с надписью «Булочная миссис Флакон» и кривоватой черной стрелкой, указывающей налево, в переулок. Откуда она взялась? Эффи точно помнила, что с утра доски здесь не было. И о булочной миссис Флакон она никогда не слышала. Здесь торговали только дешевыми пиццами и кебабами. При мысли о булочках у Эффи забурчало в животе. Она с утра почти ничего не ела. Она представила, как открывает фанерную наружную дверь, входит в их тесный дом, и Кайт угощает её очередным коктейлем. Эффи припомнила вкус сладких булочек — у неё даже слюнки потекли. Девочка и подумать не успела, как совершила страшное преступление: свернула в переулок.

Ему, казалось, не было конца. Из глубины домов до Эффи доносились звуки: детский плач, мяуканье, крики потасовок между братьями, когда старшие колотили младших, новости и голоса спортивных комментаторов из орущих телевизоров. Было темно, мокро и все так же холодно. Хорошо хоть, потемнения не случилось, когда все гаснет и воцаряется пугающая, жуткая тишина.

В конце переулка Эффи увидела еще один знак, похожий на первый, который гласил: «К булочной миссис Флакон налево». Эффи повернула налево. Через две или три минуты она увидела третью доску. «К булочной миссис Флакон поверни направо». Повинуясь надписям на новых досках, Эффи сворачивала то влево, то вправо, и уже беспокоилась, что слишком далеко ушла от дома. Последняя доска, весьма загадочная, коротко сообщала: «Оглянись!»

А вот и она — угнездившаяся в ряду старых заколоченных магазинчиков, между давно закрывшейся химчисткой и парикмахерской, выбитые стекла которой усыпали мостовую. В таком окружении булочная миссис Флакон казалась невероятно яркой и уютной. Ее фасад был выложен из розового кирпича, прямо как в сказке. Желтые ставенки окон были распахнуты, но стекла запотели, так что заглянуть внутрь не получилось. Эффи стала вспоминать, сколько у неё осталось денег от школьного завтрака. Вроде бы, семьдесят пять пенсов — интересно, на что их хватит? Школьный завтрак, казалось, был уже давным-давно, к тому же ей тогда кусок в горло не лез. И тут Эффи вспомнила про двадцатифунтовую купюру Леонарда Левара. Правда, тратить эти деньги ей не хотелось. Она хотела вернуть их, когда она будет забирать книги. Ой… к тому же деньги остались у Максимильяна.

Может, зря она сюда пришла? Но есть так хотелось!

И тут открылась дверь, и из нее выглянула женщина. Она посмотрела по сторонам и заметила Эффи. Ее светлые волосы были заплетены во множество косичек, губы накрашены яркой помадой, на ней был черный передник.

— Ну, — обратилась она к девочке, — ты входишь или нет?

— А вы миссис Флакон? — спросила Эффи.

— Ха! — восхитилась женщина. — Такое нахальство мне нравится. Я тебе мисс Флакон, а не миссис. Миссис Флакон была моя милая мамочка, она уже, увы, скончалась. Ну, ты входишь, или мне снова накладывать секретность?

— Что накладывать?

— Ох, да войди ты уже, блюдца ради! — воскликнула мисс Флакон. — Съешь булочку. Ты выглядишь голодной.

— У меня очень мало денег.

— Денег? — мисс Флакон так удивилась, как будто Эффи заговорила о чем-то совсем неуместном, вроде «мюсли» или «совы».

— Э-э…

— О боже, о счастье! Ты новенькая! Неофитка! Только что прозрела, милочка? Больно было? Законно?

— Неофитка? — вслед за мисс Флакон повторила Эффи. Слово звучало необычно, но остальное было ещё необыкновеннее. — Не понимаю…

— Ты ведь неофитка, да? Или выше рангом? Иначе ты бы не увидела нашего заведения, а я бы никак не сумела тебя впустить.

— Да, — закивала Эффи. — наверное. Думаю, да.