Дракон в мантии

- Эй, а дальше куда? - я обернулась. Моя провожатая стояла за воротами и смотрела на меня с каким-то напряженным вниманием. Нехорошим. Я махнула ей рукой. Пусть тетка и странная, но выбирать-то все равно не из кого. 

Сельма, будто очнувшись, тряхнула головой и быстрым шагом пошла ко мне.

- Нам сюда, прямо, прямо, первый поворот налево и третий направо. - Напряжение как рукой сняло, и мадам Валери на всех парах летела вперед, указывая дорогу. 

В жизни не подозревала, что в нормальном учреждении может быть такая запутанная навигация. Хотя… это могут быть лабиринты моего подсознания и психотравм. Перед очередными дверями Сельма остановилась так неожиданно, что я с разбегу влетела ей носом в спину. 

- Пришли,  -  резюмировала очевидное мадам провожатая и постучала.  - Архивариус Таурус, к вам можно?

За дверью оказался огромный кабинет с письменным столом и дубовыми книжными шкафами. Два огромных окна в пол обрамляли тяжелые изумрудные портьеры с кистями. Под ногами лежал старый полустертый ковер. У окна в кадке стоял странный огненно-рыжий цветок. Или муляж цветка. Отсюда было не разобрать.

За столом в глубоком кожаном кресле сидел и сам хозяин помещения - плотный мужчина лет пятидесяти. С курчавой шевелюрой и бородой масти “перец с солью”. На переносице у него сидели странного вида очки с высокой дужкой. 

- А, Сельма! - обрадовался мужчина. - Ну что, какие новости? Раз ты не одна, то, полагаю, что хорошие?

- Норал, мы можем поговорить пять минут наедине?

- Конечно, в архиве сейчас никого нет. - Мужчина шустро вышел из-за стола и кивнул мне на гостевое кресло. - Присядьте, заорра, мы быстро. - И нырнул за книжный шкаф. Следом отправилась и Сельма. 

Я села и от нечего делать принялась рассматривать странный цветок в горшке, напоминающий львиный зев, увеличенный до размеров фикуса с листочками лилии. Впрочем, я смотрю, тут все увеличенное. 

Цветок целенаправленно повернул головку ко мне и облизнулся. Я заорала. Цветок тоже.

На шум прибежали уединившиеся коллеги. 

- Фу, Арчи, фу! Спокойно, все хорошо! Да вы не бойтесь, он не кусается. Он просто любопытный.- Архивариус успокаивающе поглаживал скулящий цветок по бутону. - Сельма, да ради Единорога, заткни ты ее уже! Арчик нервничает! 

Валери  схватила со стола чашку с недопитым чаем и вылила мне на голову. Я замолчала и зажала рот руками.

- Мой чай, - простонал Норал.

- Ну так подействовало же, - невозмутимо заметила Сельма.

Мужчина махнул рукой и потащил кадку с Арчиком за шкаф. Вернулся с полотенцем и глиняной чашкой, отдающей запахом валерьянки и еще чего-то неизведанного. 

- Вот, вытретесь, а затем выпейте. Ну же, не бойтесь, это успокоительное. Только травы, никакой магии. Вам поможет. Нам предстоит очень долгий разговор.

На вкус отвар оказался не таким уж и противным. Что-то травянисто-душистое, с привкусом солодки. Постепенно на меня снизошли такие спокойствие и расслабленность, какие случались в последний раз… примерно никогда. 

- Это настой романики лекарственной. Она полностью убирает страх и тревожность, да в принципе любую эмоцию, оставляя только разум и логику. Полезная штука, главное, не увлекаться, - пояснил Норал. - Как вас зовут, заорра?

- Альмеди… Зотс. - Мое имя прозвучало на редкость странно. А ну-ка еще раз: - Альмеди...

- Ну так хорошо, заорра Зотс. - Мужчина удовлетворенно кивнул и уселся на свое место, сложив пальцы домиком. - Меня зовут Норал Таурус, я Архивариус Академии Магии и Времени. Можете называть меня просто Архивариус Таурус или Норал. 

- Разве это не мое больное воображение? И вы не врач? 

Черт, а действительно здоровская штука эта их романика. Совершенно не тянет паниковать и устраивать истерики. И тут я вспомнила. Вспомнила, что для определения галлюцинации нужно надавить пальцем на глазное яблоко. Настоящее раздвоится, воображаемое - нет. Надавила. Архивариус с готовностью раздвоился. Я пригорюнилась и хлебнула  еще отвара.

- Нет. - Норал отрицательно покачал головой. - Но это не ваш мир, а один из сопредельных. Во время Прорыва Дракона сферы миров могут пересекаться и оставлять… ну все практически. От предметов и людей до городов и ландшафтов.

-  Прорыва… чего? - закашлялась я романикой. - Дракона?

- Да. Вы слышали что-нибудь о драконе, пожирающем свой собственный хвост?

- Змей Уроборос? - напрягла память я. - Который символ бесконечности?

- Неважно, как он называется, - удовлетворенно кивнул Архивариус. - Это безумно древний символ начала времен, он, так или иначе, есть во всех мирах, где имеется разум. Дракон символизирует бесконечность циклов рождения и смерти, бесконечность их смены, вечность Порядка и неизбежность Хаоса. Но бывают темные времена, когда Дракон прекращает пожирать сам себя, и тогда извечный Порядок нарушается. А там, где нет Порядка, наступает Хаос. А Хаосу всегда мало места, и он стремится занять собой все. И этот момент Безвременья называют Прорывом Дракона. - Норал Таурус замолчал.

- И это означает все? Конец? - Я с сожалением заглянула на дно пустой чашки.