Дракон цвета смерти

К закату эсса Магали чуточку успокоилась, перестала буйствовать, и лекари смягчились. Хавьер сел рядом с ней, посмотрел чуточку виновато. Все ж таки целая жизнь рядом с ней, двадцать лет…

– Прощай, Магали.

– Прощения просить не будешь?

– Нет.

– Правильно. Я тебя не прощаю! Я тебя ненавижу… Если бы не ты… почему я тебя полюбила?! Почему так?!

Хавьер пожал плечами.

Почему кто-то любит, а кто-то нет? Но ведь и не любя живут. По честному соглашению. И не изменяют, и детей растят, и счастливы…

А кто-то и себя мучает, и других… за что? За то, что человек не может приказать себе – люби?!

Не может. И хоть ты как себя переломай, не получится полюбить кого-то насильно. Невозможно это. Боги против…

– Мне жаль, что я тебя не полюбил так, как ты меня. Но я старался.

– Ты… ты искал других! Ты мне изменял, ты женишься на другой и будешь счастлив… Как я хочу, чтобы у тебя все, ВСЕ было плохо!!! Как я тебя ненавижу…

Это оказались последние слова эссы Магали. Женщина дернулась, глаза ее остекленели.

Хавьер поглядел в окно.

Солнце тихонько уползало за горизонт. Ему не было дело до дрязг смертных однодневок…

Лекари засуетились, выставили его из палаты… и мужчину тут же перехватил Тьяго Ледесма.

– Пошли, дружище.

– Что? Куда?

– Ты иди, не спрашивай…

Пока Хавьер сидел в больнице, в его доме все разбирали и убирали. Собрали все вещи супруги, постаравшись, чтобы ничего о ней не напоминало, вымыли дом, натерли доски воском с запахом лимона – чтобы даже запах поменять, принесли булочки с корицей…

А еще принесли несколько бутылок крепкого вина. И Орландо Чавез вместе с Тьяго Ледесмой принялись поить друга. Хавьеру половины бутылки хватило, чтобы выключиться.

Мужчины переглянулись, уложили его на диван и подвинули поближе стакан с рассолом.

Вот так. Все плохое рано или поздно заканчивается. Надо это просто пережить сегодня. А завтра – завтра будет новый день…

Глава 10

– Каэтана, на два слова!

Я с интересом посмотрела на Матиаса Лиеза.

– Слушаю?

Матиас улыбался самым пакостным образом.

– Как тебе нравится быть убийцей, Каэтана?

Я посмотрела на парня с искренним удивлением.

Мне? Убийцей? С какого перепуга?

– Да-да, я все знаю, Каэтана!

– Корень квадратный из тысячи семисот тридцати двух чему равен?

– Че-го? – опешил Лиез.

– Значит, уже не все знаешь. И чушь несешь.

Поняв, что кавалерийский натиск не увенчался успехом, Матиас перешел к уговорам и разъяснениям.

– Что, эсса Магали застала тебя с любовником и ты ее убила?

Я фыркнула в ответ.

– Никто и никого не заставал. Но если тебе хочется – фантазируй.

Матиас самоуверенности не потерял.

– Думаю, твоему отцу понравятся такие новости. Когда ему расскажут, что его доченька связалась с раэном, он тебя за кого угодно замуж выдаст!

– Рассказывай, – разрешила я. – Это все?

– Могу и не рассказывать, – сощурился Матиас. – За выкуп.

– И сколько ты мне готов заплатить?

– Я – тебе?

– Мне плевать, что ты и кому расскажешь, – пожала я плечами. – Наоборот, рассказывай побольше.

– Я… ты…

– Не стесняйся, – щедро кивнула я. – Можешь даже по два раза рассказать, если с первого не услышат.

– Не боишься последствий?

Я фыркнула еще раз.

– Не боюсь.

– Думаешь, Мариса тебе поможет?

– Думаю, мне ее помощь не понадобится, я тебе и так голову отгрызу.

А сама не справлюсь – Виолу попрошу, она не откажет.

И вообще. Мне надо бы искупаться, переодеться – и к эсу Хавьеру. В таком состоянии человека лучше одного не оставлять. Так что Матиаса я обогнула, как столб, развернулась и отправилась в общежитие. Кажется, Матиас крякнул что-то вслед, но мне было плевать.

Пусть говорит, лишь бы камнями не кидался.

* * *

Эс Хавьер проснулся уже под утро. Пошевелился, едва не упав с кушетки.

Я подошла, поддержала и поднесла к губам стакан с водой.

– Пить.

Стакан опорожнили меньше чем за минуту, а потом мужчина открыл глаза.

– Каэтана… спасибо.

– Рассольчика налить?

– ДА!

Я поднесла к губам мужчины второй стакан.

– Пейте. Давайте помогу сесть… до уборной проводить?

Эс Хавьер побагровел.

– Обойдусь.

– Без уборной? Вряд ли. Пойдем…

Канализации в домиках тут не проводили, был отдельный домик с сердечком на дверце (в знак истинной любви и счастья). Эс Хавьер ругался и шипел, но я его проводила до домика и подождала на крыльце. Мужчина вышел довольный жизнью, и я потащила его есть горячую похлебку.

В домиках были кухни, и я сварила гороховый суп с ребрышками. Специально попросила продукты на кухне, а в ответ записала рецепт.

При правильном приготовлении – шикарная штука.

Эс Хавьер ел так, что за ушами трещало. Сначала большую тарелку супа, потом вторую такую же – добавки.

– Спасибо, Каэтана. В нашей столовой новый рецепт?

– Нет, это я вам сварила. Вот кастрюля, поставите на ледник, на пару дней хватит. Второе накладывать?

– Да!

Кто бы сомневался? Сердце там, не сердце, а голос желудка мужчины хорошо слышат.

На второе я сделала отбивные и пожарила картошечку. Да, тут она уже есть. Не слишком полезно, но как же вкусно, когда она горячая, с лучком, зажаренная до хрустящей корочки. Хавьер уплетал за обе щеки. Оно и понятно, считай, сутки переживал, а потом алкоголя принял…

Тут и слона сожрешь. И не заметишь.