Дракон, эрл и тролль

— Наверно, они увидели, как ты подходишь, и убежали! — сказала Энджи морскому дьяволу, как только к ней вернулась способность дышать. Они с Джимом отодвинулись друг от друга.

—Я бы их не тронул, — возразил Ррнлф. — Я бы с ними поговорил. Я бы им сказал: «Я — Ррнлф. Я морской дьявол. Я ваш друг».

— Неважно, Ррнлф, — поспешно прервала его Энджи. — Мы твои друзья, как и все остальные в замке. У тебя здесь много друзей.

— Это правда. — Ррнлф воспрял духом.

— Правда? Что еще за правда? — заинтересовался Каролинус, внезапно появляясь на помосте за спиной Джима.

— Теперь и ты появился! — сказала Энджи, и в голосе ее не было радости.

— Правда, что у меня здесь много друзей, — объяснил Ррнлф Каролинусу. — Но ты, наверно, и сам это знаешь, маг.

Тон, с которым Ррнлф произнес сейчас слово «маг», был совсем не таким, когда он произносил это слово, называя Джима «маленьким магом». Ни Ррнлф, ни кто-либо другой никогда не называли Каролинуса маленьким. Каролинус был хрупким тощим седобородым стариком невысокого роста, на нем всегда было красное одеяние, явно нуждающееся в стирке. Энджи случайно узнала, что у мага подобных мантий сколько угодно, но у него была привычка, относив одежду некоторое время, просто складывать ее кучкой в углу своего дома возле Звенящей Воды, пока он не вспоминал, что надо произнести магическое заклинание, и тогда вещи вновь делались чистыми. Поэтому Каролинус всегда выглядел так, будто донашивает одежду, брошенную каким-то более процветающим магом.

— Я только что подарил маленькому магу и маленькой леди подарки, потому что они помогли мне получить обратно мою леди. Ты тоже мне помогал, маг. К сожалению, у меня пет для тебя подарка. Но взгляни, что я принес маленькому магу.

Каролинус взглянул,

— Интересная шкатулка! — Он взял шкатулку из рук Джима, открыл, заглянул внутрь, понюхал, закрыл крышку и вернул подарок морского дьявола Джиму. — Она послужит тебе верой и правдой, Джим.

В голосе Каролинуса, особенно в последних словах, прозвучала холодная нотка. Кроме того, он назвал его Джимом, а здесь, в четырнадцатом веке, его никто так не называл, исключая, конечно, Энджи. Его звали здесь Джеймсом, сэром Джеймсом, Рыцарем-Драконом или милордом.

Джим обычно не возражал, когда к нему обращались запросто, но что-то в манере Каролинуса ему не понравилось — тон, что ли, был презрительный? — маг с ним говорил, будто с плохо натасканной собакой.

Однако Каролинус, вдобавок к тому, что был одним из трех магов, имевших в этом мире ранг ААА+ (тогда как Джим имел только степень С, причем Каролинус открыто выражал сомнение в том, что Джим когда-либо достигнет большего), был известен своей бесцеремонностью со всеми — простыми людьми, королями, сверхъестественными существами, знакомыми магами и даже Департаментом Аудиторства, который имел точнейшие сведения о запасе магической энергии любого волшебника. Джиму довелось однажды услышать громовые раскаты повелительных басов этого Департамента, но и там относились к Каролинусу с уважением.

Джим уже смирился со странностями в поведении мага. Однако Энджи в данный момент смирения не испытывала. Джим заметил, как она стиснула зубы от возмущения. Сейчас она была совсем не в настроении слушать, как кто-то непочтительно обращается к Джиму. Особенно это касалось Каролинуса, который отсутствовал, когда был так нужен.

— Он может держать в нем свою магию, — объяснил Ррнлф, улыбаясь Каролинусу.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы мне сообщали об этом морские дьяволы! — рявкнул Каролинус.

— Нет, маг, — с раскаянием ответил Ррнлф, — конечно, нет, я лишь…

Его прервал — что было настоящим подвигом, учитывая мощный голос морского дьявола — резкий сигнал охотничьего или, скорее, коровьего рога с прикрепленным к нему пузырем; когда в рог дули, пузырь раздувался и звук, который получался при этом, все же более походил на музыку, чем на скрежет.

Все обернулись и заглянули за край стены. Там на опушке леса, откуда недавно вышел Ррнлф, показалась колонна вооруженных людей. Во главе высилась закованная в броню фигура. Это был, конечно, один из самых близких друзей Джима и Энджи сэр Брайен Невилл-Смит. За ним виднелась женщина, одетая весьма благопристойно, в высокой островерхой шляпе, с которой свисала благопристойная же дорожная вуаль, предохранявшая от пыли и других неприятностей, возможных при переезде с места на место.

Безусловно, это могла быть только невеста Брайена, Геронда Изабель де Шане, которая действительно являлась по-своему благопристойной особой. К тому же она была еще и управительницей замка Малверн и его единственной владелицей, потому что ее отец уже три года отсутствовал, участвуя в крестовом походе.

— Чудно, чудно, вся банда в сборе! — пробормотала Энджи.