Дракон, эрл и тролль

— Ува! Ува! — вскричал Каролинус. — Не беспокойтесь, меня никто не слышит. О светозарный мальчик мой, ты победил в бою!

Маг заключил Джима в объятия. Джим удивился. Чего-чего, а таких нежностей он от Каролинуса не ожидал. Джим никогда не видел, чтобы маг хоть коснулся кого-то рукой. А тут объятия! Оставив Джима, маг обнял Энджи. Она не сопротивлялась и, казалось, была довольна. Когда же маг отпустил ее, Энджи строго спросила:

— Откуда ты знаешь эти стихи, Каролинус?

— Как же, как же. Это строки из «Бармаглота». Есть такое стихотворение в повести Льюиса Кэрролла «Алиса в Зазеркалье».

— Мне это известно и без тебя, — возмутилась Энджи. — Я спрашиваю, откуда ты знаешь эти стихи?

— Ты забыла, что я маг ранга ААА+, дитя мое, — ответил Каролинус и повернулся к Джиму: — Джеймс, мой мальчик, поздравляю тебя! Ты создал новую магию.

— Новую магию? — удивился Джим. — Что за магию, Каролинус?

— Объясню позже, а сейчас мне пора. — И маг исчез. — Ува! Ува! — донеслось до Энджи и Джима.

Они переглянулись.

— Пожалуй, и нам пора, — сказала Энджи. — Наверно, нас уже ждут.

Джим кивнул и вместе с Энджи отправился на сцену. Зрителей на трибуне не убавилось. Похоже, происходившее сейчас в хлеву интересовало их не меньше спектакля. Граф, принц и епископ все еще стояли на коленях перед яслями. Наконец они поднялись и вышли из хлева.

— Сэр Джеймс? — неуверенно заговорил епископ, глядя на Джима.

— Да, милорд.

— Хотелось бы надеяться…— нерешительно продолжил епископ, — хотелось бы надеяться, что и я получу благословение.

— Младенец спит, — поспешно проговорил Джим. — Он бы благословил вас, если бы бодрствовал. Благословил бы всех троих. Не сомневаюсь. Считайте, что вы все получили благословение.

Казалось, епископ, граф и принц разочарованы, и все-таки Джим заметил, что лица всех троих просветлели.

— Милорд, — оборотился епископ к графу, — нам пора назад, к зрителям. Поведаем им о чуде.

— Конечно! — отозвался граф. — Возвращаемся на трибуну.

Принц поддакнул. Епископ повернулся к Джиму.

— Мы уходим, святой…— Епископ запнулся. — Я хотел сказать, мы уходим, сэр Джеймс.

— Как угодно милорду, — ответил Джим.

Не проронив больше ни слова, граф, принц и епископ зашагали к трибуне. На этот раз все трое шли твердой поступью.

— Роберт — золотой ребенок, — склонившись над яслями, сказала Энджи. — Спит, как ангел небесный.

Из яслей послышалось хныканье.

— Надо же! — Энджи всплеснула руками. — Лучше бы я ничего не говорила. Роберта надо отправить в замок, и как можно скорее. Ты не можешь перенести нас туда с помощью магии. Анна сделала мне куклу, муляж младенца. Я не сразу догадалась, что роль Иисуса по силам Роберту. Пришлю куклу сюда, мало ли кто еще захочет посмотреть на младенца.

— Ты права, — сказал Джим. — Возьми Роберта на руки и встань передо мной. Я сделаю так, что вы окажетесь перед воротами замка. Когда поднимешься в наши комнаты, возьми куклу, выброси ее в окно и крикни: «Выше!».

— И что случится?

— Кукла окажется здесь, в яслях. Пусть ею любуется каждый, кому вздумается. А я пока займусь волом и ослом. Надо отправить их восвояси.

Анджела взяла ребенка на руки и встала перед Джимом. Джим прикрыл глаза и представил себе, что Энджи с младенцем на руках стоит перед воротами замка, Анджела и Роберт исчезли. Джим снова прикрыл глаза и вызвал зрительное изображение сети, которая подхватит и принесет в хлев куклу. Оставалось немногое. Джим вышел из хлева и окликнул первого попавшегося на глаза воина:

— Эдгар, найди моего оруженосца и спроси у него, куда отвести вола и осла. Пусть тебе поможет кто-нибудь из стражников.

Джим обвел глазами трибуну. Часть зрителей потянулась к выходу. Другие столпились вокруг епископа, который не то что-то рассказывал, не то произносил проповедь.

Джим обернулся и поднял голову. Драконы так и не поднялись в воздух. Он снова повернулся лицом к трибуне и неожиданно увидел Энджи. Она прижимала к груди куклу.

— Энджи, как ты здесь оказалась? — удивился Джим.

— Решила сама принести куклу. Пойду положу ее в ясли.

Энджи вошла в хлев, уложила куклу на место Роберта и, вернувшись, взяла Джима под руку.

— Случилось что-нибудь интересное? — спросила она.

— Ничего примечательного, — ответил Джим, — Драконы так и не поднялись в воздух, а епископ о чем-то рассказывает зрителям. Вернулись даже те, кто собирался уйти, Неожиданно зрители, тесня друг друга, устремились к сцене.

— Что у них на уме? — озадаченно воскликнул Джим. — Мне это не нравится. Энджи, тебе лучше вернуться в замок. Забирай Роберта, Анну, кормилицу, всех наших воинов, которых только найдешь, и немедля возвращайся в Маленконтри.

— Я останусь с тобой! — не допускающим возражений тоном заявила Энджи.

Зрители высыпали на поляну. Внезапно остановились. Попадали на колени. Зазвучала молитва.

Наконец все поднялись с колен. Кто-то затянул басом песню «О славном короле Венцлаве». Ее подхватил другой голос, третий… Грянул хор.

— Джим! — воскликнула Энджи. — Ничего страшного не произошло. Они просто благодарят нас. Они счастливы.