Драгоценный камень

– Джордан, моя жена за тебя переживает. – Карло Миллано говорил с заметным итальянским акцентом. Они сидели за небольшим столиком в переполненном и задымленном баре.

Джордан через силу улыбнулся:

– Переживать за меня у нее нет никаких причин, особенно если это касается Слоун. – Он допил свой бокал с пивом и подал знак бармену, чтобы принесли еще один.

Карло вопросительно поднял брови:

– Ты уверен?

– Да, уверен! Она приехала в Довиль собрать материал для книги. Я ей немного помог. Мы довольно приятно пообщались, Слоун получила что хотела и слиняла. Конец истории.

– Разве для тебя это ничего не значило?

– А что, спрашивается, это должно было для меня значить? Карло, мы знакомы с тобой не один год, и ты знаешь, что я уже довольно давно дал зарок не заводить длительных отношений с особами женского пола.

– По-моему, тебе просто хочется, чтобы все так думали.

Джордан поднял руку, останавливая приятеля.

– Только, пожалуйста, не разыгрывай из себя психоаналитика, – попросил он. – Ладно? С меня достаточно и Габи.

Хорошенькая официантка принесла ему пива. Он улыбнулся ей. Судя по тому, как она смотрела на него, красотка не возражала бы… Несколько секунд Джордан забавлялся мыслью встретиться с ней ближе к вечеру, но очень скоро выбросил это из головы.

«Лучше всего, наверное, мне жилось бы в монастыре».

«Зачем им все это? – размышлял Джордан, принимая перед сном душ. – Сначала Габи, затем Карло. Разве они не видят, что я не хочу это обсуждать? Все кончено. Слоун ушла из моей жизни так же неожиданно, как и появилась. Да, нам было хорошо вместе. Мне, наверное, даже лучше, чем ей. Надо признаться, что она первая женщина, с которой я сбросил свой панцирь, надетый в то утро, когда застал Джилли в постели с Максом. Это был полезный урок, и я усвоил его. Никогда больше женщина не сможет меня использовать. Отныне пользователем буду только я».

Джордан вышел из-под душа, энергично вытерся и, услышав стук в дверь, направился открывать.

– Кто там? – спросил он.

– Прибыл заказанный ужин, – ответил приглушенный голос.

– Это ошибка, – сказал Джордан, открывая дверь. – Я ничего не заказывал… – Увидев Джилли, он умолк. Она выглядела, как всегда, вызывающе: черные шелковые облегающие брюки, белая шелковая блузка, расстегнутая так, чтобы была видна ложбинка между грудями, и красный шарф. – Какого черта тебе надо?

Наготу Джордана прикрывало лишь полотенце, и ей это, очевидно, понравилось.

– Надо же, как удачно, – проговорила Джилли своим низким голосом, многозначительно улыбаясь. – Выходит, я явилась как раз вовремя.

– Что тебе нужно? – повторил он, теряя терпение.

– Неужели надо спрашивать? – Она протиснулась мимо него в комнату, а затем повернулась, все так же ослепительно улыбаясь. – Не думаешь ли ты, дорогой, что следует закрыть дверь?

Джордан покачал головой:

– То, за чем ты пришла, много времени у нас не займет, уверен.

Она засмеялась:

– Поступай как тебе удобнее. Что касается меня, то мне сейчас ты кажешься очень привлекательным, а вот персонал отеля…

Джордан, внезапно осознав, что стоит почти голый, быстро закрыл дверь и повернулся к ней:

– Что случилось, Джилли? Ведь у нас с тобой все кончилось три года назад. С тех пор как ты… вышла за Макса, мы сказали друг другу не больше десяти слов. Что же сейчас?

– А сейчас случилось то, что я наконец поняла, какую совершила тогда ошибку. – Она сделала шаг вперед.

– И в чем же была твоя ошибка?

– В том, что отпустила тебя.

– Что значит отпустила? Я просто ушел, вот и все. Понимаю, ты использовала Макса, чтобы возбудить во мне ревность. Теперь ты хочешь использовать меня, чтобы вызвать ревность у него?

Джилли снова рассмеялась.

– Вот чего-чего, а ревности у Макса вызывать не надо, – проговорила она, обвивая руками шею Джордана. – Он болезненно ревнив и убьет тебя, если только узнает, что я была здесь.

– Так вот чего ты хочешь, Джилли? Тебе нравится, когда мужчины дерутся из-за тебя. Наверное, это тебя возбуждает.

– Меня возбуждаешь ты, Джордан. – Стремительным движением, напоминающим бросок кобры, она сорвала с него полотенце. Прикрываться он не стал.

– Ты явилась сюда потрахаться?

Джилли прижалась к его обнаженному телу и прошептала:

– Раньше ты не был так груб. Но если тебе это по вкусу, я не возражаю.

Пока Джордан размышлял над тем, как бы отправить ее назад к Максу, который, вне всякого сомнения, именно такую жену и заслуживал, Джилли расстегнула блузку, освободила застежку кружевного лифчика и обнажила свои полные груди.

– Сейчас, сейчас, дорогой, – шептала она, расстегивая свои брюки и стягивая их. Под ними у нее ничего не было, кроме кружевного черного пояса с резинками и черных чулок. Несомненно, Джилли явилась хорошо подготовленной.

Между тем она сбросила блузку и лифчик и быстро направилась к постели, таща Джордана за собой, потом улеглась и повернула к нему улыбающееся лицо.

– Возьми меня, Джордан! Давай займемся любовью, как в старые добрые времена.

Он, нахмурившись, смотрел на нее.