Драгоценный дар

Весь туалет занял у него около получаса, так что кофе как раз успел остыть до привычной температуры. Поспешно, даже не присаживаясь к столу, выпив две чашки крепкого и горького напитка с повышенным содержанием кофеина и, как обычно, поморщившись от отвращения, Марк приступил к самой тяжелой для него части ритуала сборов — одеванию. Чистые носки нашлись всего после пяти минут поисков — целых две пары. С рубашками дело обстояло хуже: запас чистых и глаженных, полученных в ближайшей прачечной два уик-энда назад, закончился еще позавчера. Он придирчиво обследовал три ранее надевавшихся, которые еще не успел вышвырнуть в корзину с грязным бельем, выбрал темно-зеленую, надел и внимательно осмотрел себя в зеркале.

— Н-да, грустное зрелище, подумал он. Погладить бы надо…

Мысль так и осталась мыслью, ибо в это мгновение раздался пронзительный звонок телефона.

— Черт бы вас всех побрал, и в такое время нет покоя! — энергично выругался Марк, схватил трубку и рявкнул: — Стэтсон слушает!

— Собирайся и приезжай немедленно. Адрес: 1243, Вест Рузвельт, — раздался раздраженный голос Рэндалла, заместителя начальника отдела убийств.

— Моя смена начинается в десять, — не менее раздраженно напомнил ему Стэтсон.

— Немедленно, — повторил Рэндалл и уже более спокойным тоном прибавил: — Скверное дело, Марк. Нам нужна твоя помощь. Пожалуйста, поторопись.

— Уже еду, — отозвался тот, уже не думая о состоянии своего гардероба.

Он натянул первые попавшиеся под руку брюки, не обращая внимания на то, что они тоже нуждаются в глажке, джемпер, схватил ветровку и выскочил из дома под противный моросящий дождь…

О своем обещании заехать к Вирджинии Десмонд он вспомнил лишь около полудня.

Служанка Габриэлла провела его в уже знакомую библиотеку и оставила наедине с хозяйкой, удалившись по ее безмолвному знаку куда-то в глубь дома.

Бледная, измученная бессонной ночью, но старающаяся держаться с достоинством Вирджиния подошла к Марку и протянула руку, затем жестом пригласила к столу, указала на включенный компьютер, сама присела к другому.

— Добрый день, детектив Стэтсон. Я написала, как вы просили, все, что помню о дне убийства.

— Прекрасно, миссис Десмонд. Я свяжусь с мистером Бернштейном, как только появятся результаты экспертизы. А сейчас прошу извинить, меня ждут срочные дела.

Вирджиния подняла огромные, окруженные темными кругами усталости глаза, внимательно посмотрела на него, вздохнула и опять застучала по клавишам:

— Мне хотелось бы предложить вам кофе, или чаю, или чего-нибудь прохладительного. Может, вы не откажетесь перекусить со мной? Габриэлла сейчас принесет поднос с сандвичами.

— Благодарю, миссис Десмонд, возможно, как-нибудь в другой раз. — Марк поставил точку и решительно встал.

Вирджиния снова окинула его грустным взглядом. Она ведь действительно была неглупа и прекрасно поняла, что его отказ вызван нежеланием садиться за стол с женщиной, которая вполне может оказаться убийцей.

Она не осуждала его. Да и какое у нее на то было право, коль скоро и сама не могла с уверенностью сказать, что же случилось в тот роковой день, круто изменивший судьбы столь многих людей. Поэтому лишь собрала стопку исписанных за ночь листов и протянула ему. На верхнем четким, решительным, совсем не женским почерком были выведены слова: «Мой отчет о событиях 28 сентября».

Марк быстро пролистал пачку, чуть заметно кивнул и уже собирался выйти, когда тонкие пальцы Вирджинии коснулись его рукава.

Он оглянулся — она протягивала ему карточку со своим именем, номером домашнего и мобильного телефона и адресом электронной почты, а также еще один лист бумаги, на котором было написано:

«Уважаемый детектив Стэтсон, прошу вас проверить, что для меня самой крайне важно знать, кто убил моего мужа. Мистер Бернштейн заверил меня, что если кто-то и может установить правду, то это именно вы. Умоляю, не отказывайте мне в помощи. Вы не представляете, каково это — просыпаться утром и бояться, что именно сегодня вспомнишь, как твоя рука спустила курок. Пожалуйста, помогите!».

Марк пробежал слова глазами раз, потом другой, нахмурился, сунул записку в карман, пожевал губами, вернулся к компьютеру и, не садясь, набрал: