Драгоценный дар

Он хотел всего лишь спросить совета, научиться нескольким приемам из его арсенала. Но агент бросил трубку, как только узнал голос Рэндольфа.

Самое неприятное в подобных людях, думал Рэндольф, это отсутствие лояльности. Он пригнулся, боясь быть замеченным, когда увидел Беллу, идущую по дорожке в сопровождении мохнатого чудовища и щеголевато одетого мужчины, которого он раньше никогда не видел. Либо этот человек приехал до того, как Рэндольф возобновил слежку в восемь часов утра, либо он провел ночь в доме.

Рэндольф хихикнул при мысли о том, что Белла завела любовника. Сенатор перевернулся бы в гробу, если б узнал. И еще не было покойника, который бы так этого заслуживал.

Твердо решив выполнять свои непривычные обязанности профессионально, он достал из кармана куртки маленькую записную книжечку и занес в нее время и краткое описание незнакомца и пса. Написал: «мужчина под шестьдесят, сказочно одет» и «пес — полно зубов».

Он продолжал наблюдать, а троица не торопясь удалялась прочь. Когда они завернули за угол и исчезли из виду, Рэндольф возобновил свою вахту. Пятнадцать минут спустя вне поля его зрения взревел двигатель. Через секунду он с изумлением увидел мужчину и женщину, едущих по дорожке на мотоцикле, и еще больше изумился, узнав в женщине Пич, а в мужчине Ари Раппапорта.

Несколько мгновений он обдумывал дальнейшие действия. Он мог бы попытаться проникнуть в дом, который вроде бы был пуст, потом решил, что лучше ничего не предполагать там, где дело касается Пич. Ему с ней так не везет, что скорее всего он приведет в действие систему охранной сигнализации, и тогда его арестуют за незаконное вторжение.

С другой стороны, он может поехать за мотоциклом. В конце концов его цель — это Пич. Если он уничтожит угрозу с ее стороны, с его неприятностями будет покончено.

Слово «уничтожит» снова и снова эхом отдавалось в мозгу, окатывая его раз за разом холодным потом. Существовала огромная разница — шантажировать отца или убить дочь. Шантаж — это преступление интеллектуалов. Убийство — для нищих и прочих недоумков. Рэндольф считал, что не способен на такое, но теперь он зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад.

Рэндольф завел машину и, взвизгнув тормозами, пустился в погоню за мотоциклом. У него не было никакого определенного плана, кроме желания узнать, куда направляется Пич. Когда это она полюбила ездить на мотоцикле? Разве она не знает, как это опасно? Мотоциклисты вечно разбиваются насмерть.

Разбиваются насмерть. Насмерть.

Эта мысль прожигала его мозг. Ему не нужен этот проклятый агент, чтобы избавиться от Пич. И руки марать ему тоже не придется. Все, что ему надо, — это устроить Пич и Раппапорту дорожную аварию со смертельным исходом.

Это будет не слишком трудно. Всего лишь толкнуть их посильнее на повороте, и все. Он ехал за ними, отстав на две машины, пока мотоцикл не выехал из города, потом отстал еще больше, когда высокие здания уступили место просторам пригорода. Он не беспокоился, что его заметят в городе. Но когда мотоцикл свернул с шоссе на тихую сельскую дорогу, он забеспокоился. Что, черт возьми, ему делать, если Ари поймет, что их преследуют, нажмет на газ, и этот громадный мотоцикл рванет на полной скорости?

— Ты был прав, — сказала Пич в микрофон, вмонтированный в ее шлем. — Теперь, когда я вошла во вкус, мне нравится ехать с тобой. — Она отпустила его талию, вытянула руки в стороны и закричала: — Смотри! Я не держусь!

— Пожалей мои барабанные перепонки, — ответил Ари. — Хочешь послушать музыку?

— Только если ты не собираешься спеть мне серенаду. Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь так фальшивил.

— Мотоцикл оборудован радио.

Она хихикнула:

— А ванной комнатой?

— Приятно снова слышать, как ты смеешься. Люблю твой смех.

— Больше, чем мои груди?

— Единственное, что я люблю больше твоих грудей, это сама-знаешь-что. — Он опустил руку назад и погладил ее бедро. — Ты когда-нибудь занималась сексом на открытом воздухе?

— Нет. Герберт боялся муравьев.

— Может, нам удастся найти приятный уединенный холм и на его вершине исправить этот пробел в твоем образовании.

— Холм? Мы собираемся ехать по холмам? — спросила Пич, думая о том, что она и на плоской-то поверхности с трудом удерживается в седле.

— Ты не получишь удовольствия от езды на мотоцикле, пока не поездишь по дорогам со множеством изгибов и поворотов. Доверься мне, Пич. Тебе это понравится.

Они проехали через несколько маленьких городишек и парочку деревушек. Фермы с опрятными домиками и пастбищами, где паслись стада, тоже встречались часто. Буколическая безмятежность приятно расслабляла.

Хотя на противоположной стороне от Бельвиль появились первые холмы, Пич чувствовала себя слишком хорошо, чтобы всерьез забеспокоиться. Она поступала так, как учил ее Ари перед выездом: наклонялась внутрь дуги при поворотах и не нарушала равновесия мотоцикла, пытаясь усидеть прямо.