Драгоценности солнца

— Я признаю, что нашла свое место, свою цель, а теперь обрела и тебя. Так что я возвращаюсь к тебе. И собираюсь извлечь из этого много, много хорошего. — На этот раз Джуд потянулась и взяла Галлахера за руку. — Ты сказал мне волшебные слова, Эйдан. И я возвращаю их тебе. Потому что здесь и сейчас мы начинаем с чистого листа.

Девушка замолкла, ожидая появления страхов и сомнений, но все, что она почувствовала, была только радость.

— Такого никогда не было прежде, — тихим голосом продолжила Джуд. — Но я так хотела этого, что пыталась заставить себя быть той, кем не являлась, из страха остаться одной. Теперь я научилась быть одной, доверять себе, любить себя. Я не достаюсь тебе слабой и покорной, готовой сделать все, что мне говорят, беспрекословно.

С колотящимся сердцем Эйдан осторожно дотронулся до своего сломанного носа.

— Я это уже понял, дорогая.

Джуд засмеялась, не испытывая ни малейшей жалости к нему.

— После меня никогда уже не будет других, — она протянула ему вторую руку. — Навсегда, Эйдан, или никогда.

— Навсегда, — он взял ее руки, поочередно поднес их к губам, глубоко вздохнул и опустился на колени у ног Джуд.

— Что ты делаешь?

— Наконец-то делаю все, как надо. Здесь нет никакой гордости, — ответил Эйдан, и в его глазах она увидела любовь. — У меня нет мешка драгоценностей, взятых у солнца, чтобы рассыпать у твоих ног. У меня есть только это.

Он сунул руку в карман, чтобы достать кольцо. Оно было тонким, старинным. Маленький бриллиант в центре кольца поймал лучик света и засверкал, как свидетельство однажды данного и сдержанного обещания, словно ожидая, чтобы это обещание снова было дано.

— Оно принадлежало матери моей матери. Камень маленький, само кольцо очень простое. Но оно хорошо сохранилось. Я прошу принять его и меня, потому что я очень сильно люблю тебя. Будь моей, Джуд, ведь я принадлежу тебе. Построй со мной новую жизнь. Ведь, независимо от того, что это за жизнь и где мы будем жить, она будет нашей.

Джуд обещала себе, что не будет плакать. В такой момент она хотела, чтобы ее глаза были ясными. Мужчина, которого она любила, стоял на коленях у ее ног и предлагал ей… все. Она опустилась на колени рядом с ним.

— Я возьму и его, и тебя, и буду дорожить обоими. Я буду принадлежать тебе, Эйдан, потому что ты принадлежишь мне. — Она протянула руку, чтобы он мог надеть кольцо — залог их любви. — А жизнь строить мы начнем уже сейчас.

Когда Эйдан надел ей на палец кольцо, облака расступились, и выглянуло солнце, засиявшее ярким, словно драгоценности, светом. И, стоя на коленях среди цветов, они не заметили фигуру у окна, задумчиво наблюдавшую за ними. Они устремились друг к другу. Губы их встретились. И тут голова Эйдана взорвалась от боли, и он втянул в себя воздух.

— Ай! Мне больно.

Джуд отстранилась и погладила его по щеке, стараясь не засмеяться.

— Заходи в дом, положим на твой нос кусочек льда.

— Я знаю способ лечения получше, — Эйдан поднялся и поднял любимую, заключив ее в объятия. — Только немного осторожности, и у нас все будет прекрасно.

— Ты уверен, что он сломан?

Галлахер покосился на Джуд.

— Ага, так получилось, что он держится на моем лице, так что я уверен. И совсем не нужно выглядеть такой радостной по этому поводу. — Он прижался к ее лбу поцелуем, задержавшись у входной двери. — А я думаю, ты все-таки рада, так что пришло время напомнить тебе, Джуд Франциска, что ты должна мне двести фунтов.

— А я думаю, что ты не останешься в долгу.

Джуд подняла руку, любуясь искрившимся на солнце небольшим алмазом. Затем, вытянув руку вперед, она сама открыла дверь.