Драгоценности солнца

Он увидел, как изменилось выражение ее глаз: сначала в них мелькнуло изумление, а затем настороженность, и это доказало ему, насколько он был далек от того, чтобы понять свою любимую. Не нужно было ничего делать — только раскрыть ей свое сердце.

— Я потерялся в любви к тебе. Думаю, это произошло в тот момент, когда я увидел тебя. Ты предназначена мне. Как не было никого прежде, так не будет никогда другой для меня.

Джуд чувствовала, что ей просто необходимо сесть, но у нее под ногами была только земля, да и та, казалось, находится слишком далеко.

— Я не уверена… Я не знаю. О Боже.

— Я не буду торопить тебя, как делал это раньше. Я дам тебе столько времени, сколько необходимо. Только прошу тебя, дай мне шанс. Я улажу здесь дела, потом приеду в Чикаго. Я могу открыть там паб.

Джуд поднесла ладонь к голове, чтобы удостовериться, что та все еще на плечах.

— Что?

— Если это то место, где ты должна быть, — что ж, так тому и быть.

— Чикаго? — ее голова теперь не имела никакого значения. Ничто не имело значения, кроме мужчины, схватившего Джуд за руку и так смотревшего ей в глаза, словно все, чего он хотел, было сосредоточено в них. — Ты бы оставил Ардмор и переехал в Чикаго?

— Я куда угодно переехал бы, только бы быть рядом с тобой.

— Дай мне минуту, — она протянула руку к свободно качавшейся садовой калитке и оперлась на нее, переводя дыхание.

Он любит ее. И из-за этого откажется от своего дома, наследства, страны, чтобы последовать за ней. Не попросит Джуд быть такой, какой он хочет, вести себя так, как он ожидает от нее. И все потому, что такой Джуд Франциски Мюррей, какой она была, ему было достаточно. А еще Эйдан Галлахер предлагал ей быть такой, какой она хотела. Вести себя так, как она сама от себя ожидала.

Чудо.

Нет, нет, она не будет думать, что любить и быть любимой в ответ так сильно, глубоко и отчаянно — это чудо. Они заслужили друг друга и ту жизнь, которую проведут вместе. Так что она будет считать это правильным. Она обрела Джуд Мюррей — это хорошо. В то же время ей удалось получить кое-что, что было гораздо лучше этого.

Сердце Джуд билось ровно, когда она повернулась к Эйдану. Ровно, тихо и спокойно. Он не знал, как расценивать еле заметную улыбку на ее лице.

— Ты говорил, что тебе нужна жена.

— Нужна, если она — ты. И я буду ждать столько, сколько ты посчитаешь нужным.

— Год? — подняла она брови. — Пять, десять лет?

В животе Эйдана словно зашевелился клубок змей.

— Ну, я надеюсь, что смогу убедить тебя раньше.

«Мечты стали рискованными», — подумала Джуд. — «И мужественными». Ее заветная мечта стояла и ждала от нее ответа.

— Скажи еще раз, что любишь меня.

— Всем своим сердцем, всем существом я люблю тебя, Джуд Франциска.

— Это очень убедительно. — Не сводя с него глаз, она начала спускаться по садовой дорожке. — Когда я поняла, что привлекаю тебя, то подумала, что у нас будет роман, страстный, стремительный и дерзкий. Прежде у меня никогда такого не было, а тут вдруг передо мной стоит здоровенный, великолепно сложенный ирландец, более чем готовый сотрудничать. Разве ты не этого хотел?

— Я хотел… думал, что хотел… — Эйдан снова почувствовал, что близок к панике. — Черт побери, этого недостаточно!

— Это удобно, потому что проблема была… есть, — исправилась она, — в том, что я, в конечном счете, оказалась не готова к опрометчивым поступкам. Уже в первую ночь, когда ты понес меня наверх, я была влюблена в тебя.

— Ghra, — Галлахер потянулся к Джуд, но она покачала головой и сделала шаг назад.

— Нет, это еще не все. Я возвращаюсь в Чикаго, не насовсем: мне нужно продать квартиру и уладить дела, чтобы потом вернуться сюда навсегда. Я хотела сделать это не ради тебя, да и сейчас хочу не из-за тебя. А ради себя. Я хочу писать. Я пишу, — исправилась она, — книгу.

— Книгу? — его лицо просияло от гордости, и это удивило Джуд. В тот момент все было решено окончательно. — Это замечательно. О, это то, чем тебе так хотелось заняться.

— Откуда ты знаешь?

— Да ведь только разговор об этом делает тебя счастливой. Это видно. И ты прекрасно рассказываешь истории. Я говорил это прежде.

— Да, — тихо сказала Джуд. — Да, говорил. Даже раньше, чем я сама поняла это.

— Я очень рад за тебя.

— Я всегда хотела написать книгу, но у меня не хватало смелости не то, чтобы начать этим заниматься, а даже рассмотреть такую возможность. Теперь я делаю именно это, — и тут Джуд поняла, что у нее было достаточно мужества. Для всего. — Я хочу писать и собираюсь хорошо потрудиться. Я хочу писать здесь. Теперь мое место здесь. Это мой дом.

— Ты не уедешь?

— Ненадолго, но я была настроена не возвращаться к тебе. Я нашла свое место здесь. Мое место, Эйдан. Со мной это впервые. И я нашла цель. И она тоже моя.

— Я понимаю это, — он протянул руку, коснувшись лишь кончиков ее волос. — Понимаю, потому что был таким же. Ты можешь признать, что мне это известно и я желаю этого для тебя, но, тем не менее, хочу и всего остального?