Драгоценности Парижа (СИ)

Урядник виновато поморгал веками, но головы не опустил. В этот момент девушка громко воскликнула и радостно захлопала в ладоши. На лице ее засветилась улыбка, видно было, что она готова броситься и обнять казака за сапоги. Все повернулись в ее сторону.

— Кто это? — приподнял брови император.

— Ваше Величество, думаю, это та девушка, которую хорунжий Дарганов взял силой, — сообразил генерал Ермолов. — Теперь она стала его невестой.

— Что прикажете делать? — вежливо осведомился адъютант. — Препроводить ее к народу?

— А как она сюда пробралась? — начал было главнокомандующий, обменялся мимикой с поджавшим губы королем Франции. Затем снова смерил девушку заинтересованным взглядом, пожал плечами. — Мадемуазель весьма проворная, пусть присутствует.

Людовик Восемнадцатый жестом подозвал к себе одного из сопровождающих, что–то шепнул на ухо и обратился к российскому императору:

— Ваше Величество, не считаете ли возможным дать благословение на супружество Вашему подданному с подданной моей страны? Если они оба находятся здесь, то почему бы не воспользоваться моментом? — с легкой иронией по французски сказал он. — Если выразите одобрение, я дам указание, чтобы пригласили католического священника. Русского архимандрита я видел в Вашей свите.

— Да, но с помолвкой у них получилось нескладно, — подергал щекой хранитель патриархальных устоев своей страны Александр Первый. — Удобно ли будет благославлять их, и согласится ли на это наш священник?

— Мне кажется, что главным здесь является другое, а именно, захочет ли мужественный казак взять в жены избалованную француженку. Ведь ей придется столкнуться с грубой работой, — не унимался король Франции. — Нужно спросить, нужна ли ему такая женщина?

— А разве он еще не дал ответа? — завертел головой вокруг Александр Первый. Приближенные угнули подбородки, зная непостоянство свободолюбивых терцов. Император уставился на Дарганова, жестко по русски спросил. — Между собой вы договорились, или мадемуазель ты берешь в жены, чтобы избежать более сурового наказания?

— Так точно, Ваше императорское Величество, договорились, — громко подтвердил казак. Добавил по простецки. — В хозяйстве все сгодится, да и нравится она мне.

— Вот… азиатская душа, — засмеялся в жесткий воротник парадного кителя император. Откашлялся. — Невеста в станице есть?

— Есть, но у нас по обоюдному согласию. Свадьбу сыграю с тем, с кем захочу.

— Тогда зови парижанку сюда. Да смотри, чтобы не забижал.

— Какой забижать, когда хлипкая.

Девушка прошла между строем казаков и царственной свитой так, словно выросла при дворе. Дарган соскочил с коня, взяв его под уздцы, встал рядом с невестой. Оценив красоту француженки, Александр Первый прищурился:

— Как ваше имя, мадемуазель? — на ее языке спросил он.

— Мое имя Софи Д, Люссон, — приседая в книксене, с достоинством ответила девушка.

— Вы из дворянского сословия? — немного удивленно заметил император. — Простите, а сколько вам лет?

— Мне семнадцать лет, по законам нашей страны я уже совершеннолетняя, — девушка продолжала спокойно информировать о себе императора другого государства. — Наша семья имеет дворянские корни, но сейчас мы разорены поборами на воинские нужды, проводимыми не оправдавшим наше доверие императором Наполеоном.

Александр Первый крякнул, сочувствующе почмокал губами, затем прошелся взглядом по статной фигуре казака. Видно было, что тот ему хоть и нравится, но выбора девушки он не одобряет. Похмыкав, он заскрипел седлом, наклоняясь вперед:

— Что служишь отечеству с честью и доблестью, за то награжден, а вот что с местной девушкой обошелся дерзко, сие простить не имеем права. В армии победителей разбойников и насильников быть не должно.

— Никак нет, Ваше Величество, — обдался холодным потом казак. Он думал, что отделался малым, а экзекуция только начиналась. — Не должно, как пить дать.

— Потому, мы намерены сначала огласить справедливый вердикт, а потом дать благословение, — посуровел император. Покосившись на со вниманием наблюдавшего за происходящим короля Франции, приказал. — Развернись лицом к строю.

Дарганов протянул было сомодержцу только что полученные погоны, но Александр Первый сделал упреждающий жест, давая понять, что провинившийся разжалован не будет. Он подождал, пока казак засунет знаки отличия за отворот черкески и когда тот повернулся, возвестил. Но так, чтобы слышали лишь всадники напротив, да юркий переводчик при французском короле:

— Из комендатуры на острове Ситэ поступило сообщение, что терской казак, урядник Дарганов, лишил невинности французскую женщину, а перед этим избил ее друга. По законам военного времени за преступление полагается виселица. Или каторга, — император грозно повел очами по каменным лицам конников. Помолчал, посмотрел на побелевшего новоявленного хорунжего, на застывшую встревоженной птицей его подружку. Смягчил складки на лице. — Но девушка отказалась от суда, она выразила желание стать женой насильника.

— Любо, — раздалось из середины сотни сразу несколько голосов, их дружно подхватили остальные. — Любо, любо.