Драгоценности

— Это вовсе не абсурд. — Он выглядел взволнованным. — Моя мать была намного старше тебя, когда родила меня, и осталась жива. — У него был счастливый вид. — Кроме того, я уже говорил тебе, что нам нужен еще один ребенок. — На этот раз он тоже хотел дочь.

— Ты снова собираешься отправить меня в эту ужасную клинику, не так ли? — Сара уныло посмотрела на него, и он рассмеялся. Временами она все еще казалась ему молоденькой девушкой.

— Я не собираюсь снова принимать ребенка сам в твоем возрасте! — сказал он, дразня ее.

— Вот видишь! Ты тоже считаешь, что я слишком стара для этого. Что скажут люди?

— Они скажут, что нам очень повезло… и боюсь, подумают, что мы не очень хорошо себя вели, — продолжал он дразнить ее, и Саре пришлось рассмеяться над собой. Ей казалось немного глупо рожать ребенка в сорок лет, но в глубине души была довольна. Джулиан приносил ей столько радости, но в сентябре он должен был пойти в школу.

Эмануэль немного испугалась, когда Сара сообщила ей об этом в марте, а Нигель был слегка смущен этой новостью, но очень вежливо поздравил ее. Оба магазина работали хорошо и не нуждались в постоянном внимании Сары. В этом году она много времени провела в замке, и, как всегда, летом к ним приехал Филипп. Он почти ничего не сказал по поводу беременности матери. Он считал это состояние таким отвратительным, что даже не хотел упоминать о нем.

На этот раз Сара убедила Вильяма не отправлять ее так далеко. Они пришли к компромиссу, было решено, что она поедет в госпиталь в Орлеане, который не был таким роскошным, как клиника в Париже, и ей понравился местный доктор.

Им удалось на этот раз отпраздновать день ее рождения так, что Филипп остался доволен, и они хорошо провели время. На следующий день он уехал в Вайтфилд, чтобы провести там оставшиеся каникулы перед тем, как вернуться в Кембридж. Вечером, в день отъезда Филиппа, Сара чувствовала себя очень неуютно, и после того как Джулиан лег в постель, она посмотрела на Вильяма.

— Я не уверена, что начинаются роды, но я чувствую себя как-то странно. — Она подумала, что следует предупредить его.

— Может быть, позвонить доктору?

— Мне кажется, не стоит. У меня нет схваток. Я просто чувствую, что… — Она попыталась описать ему, а он, волнуясь, наблюдал за ней. — Я не знаю… какую-то тяжесть… больше чем тяжесть… мне все время хочется передвинуться или что-то в этом роде. — У нее было непонятное ощущение давления. — Может, ребенок давит на что-то. — Он был не такой большой, как предыдущие, но все же достаточно крупный, чтобы заставить ее почувствовать неудобства. Это продолжалось неделями. Ребенок постоянно находился в движении.

— Почему бы тебе не принять ванну и не лечь в постель, посмотрим, как ты тогда будешь себя чувствовать, — Тут Вильям строго на нее посмотрел, он хорошо знал ее, чтобы полностью доверять ей. — Но ты должна мне сказать, когда это начнется. Я не хочу, чтобы ты дождалась до последней секунды и тебя нельзя было отвезти в госпиталь. Ты слышишь меня, Сара?

— Да, ваша светлость, — мрачно ответила она.

Он улыбнулся ей и оставил ее одну, чтобы она могла принять ванну. А через час Сара лежала в постели, по-прежнему испытывая то же давление, но к этому времени она решила, что это несварение, а не родовые схватки.

— Ты уверена? — спросил он, заглянув к ней, чтобы проверить, как она. Что-то в ее взгляде заставляло его нервничать.

— Я обещаю, — усмехнулась она.

— Ладно. Смотри. Держи ноги скрещенными. — Он снова вернулся в другую комнату просмотреть листы платежного баланса, присланные из магазинов.

Позвонила Эмануэль из Монте-Карло узнать, как дела у Сары, и они немного поболтали. Ее связь с Жан-Шарлем де Мартеном закончилась два года назад, и она вступила в новую, куда более опасную, с министром финансов.

— Дорогая, будь осторожна, — предупредила ее Сара, ее подруга рассмеялась.

— Вы только посмотрите, кто это говорит! — Эмануэль подсмеивалась над ее беременностью.

— Очень забавно.

— Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно. Надоело быть толстой. И мне кажется, Вильям немного нервничает. Я приеду в магазин, как только смогу, когда ты вернешься из отпуска. — В августе они закрыли магазин, как они делали каждый год, но в сентябре собирались открыть его.

Они поболтали еще немного, и, повесив трубку, Сара стала расхаживать по комнате. Она совершала бесконечные путешествия из спальни в ванную комнату и обратно. Потом спустилась по лестнице и опять поднялась наверх. Она все еще расхаживала по спальне, когда вошел Вильям.

— Ради Бога, что ты делаешь?

— Очень неудобно лежать, и мне неспокойно.