Драгоценность

– Герцогиня хочет, чтобы ее дочь стала следующей Курфюрстиной.

Он вздыхает.

– Да, уверен, что она этого хочет. Как и все другие женщины Жемчужины, купившие суррогатов в этом году, чтобы родить дочерей.

– Но герцогиня думает, будто я могу сделать то, что не под силу другим суррогатам. Она надеется, что я выношу ребенка быстрее… не знаю, как-то смогу ускорить весь процесс. Но возможно ли это? Ты слышал, бывало такое раньше?

Люсьен застывает, лицо становится непроницаемой маской. Он как будто старается ничем не выдать своих мыслей.

– Люсьен? – Я робко окликаю его. – С тобой все в порядке?

Наши взгляды встречаются, и я замечаю, какие у него глубокие синие глаза.

– Я бы очень хотел помочь тебе, – говорит он, и в его голосе сквозит такая тревога, что меня бросает в дрожь. – Но, похоже, у меня совсем не остается времени.

– Времени для чего?

– Чтобы привести план в действие. Чтобы убедиться в том, что я могу тебе доверять.

– Ты можешь мне доверять, – говорю я, выпрямляя спину, словно это поможет доказать мою надежность.

Люсьен улыбается.

– Да, думаю, что могу. – Он наклоняется ко мне. – Я помогу тебе выбраться отсюда, – шепчет он.

Слова повисают в воздухе.

– Из дворца? – шепчу я.

– Из Жемчужины, – отвечает он.

Приближающиеся шаги заставляют нас отпрыгнуть друг от друга. Одно ловкое движение – и камертон возвращается в связку ключей на поясе Люсьена, а в следующее мгновение появляется Аннабель, держа в руках увесистую книгу по искусству. Она бросает взгляд на Люсьена и тотчас приседает в реверансе. Люсьен встает.

– Я вижу, тебя повысили, – говорит он, отвешивая поклон. – Ты теперь фрейлина нового суррогата?

Аннабель заливается румянцем и кивает.

– Твоя мать, наверное, очень гордится.

Аннабель снова кивает. Мое сердце отчаянно колотится, и я стараюсь казаться невозмутимой, когда Люсьен поворачивается ко мне.

– Было приятно увидеться, 197. – В его глазах я читаю тайное обещание, когда он произносит: – Уверен, скоро мы встретимся снова.

Я морщусь при упоминании номера моего лота, но не успеваю попрощаться с Люсьеном, потому что он исчезает за дверью маленькой комнаты. Дверь за ним закрывается, и я слышу, как щелкает замок.

Аннабель вопросительно смотрит на меня.

– Он был моим мастером, – объясняю я. – Готовил к Аукциону. – Я в полной растерянности от нашего разговора и его резкой концовки. Я бы так и сидела на этом стуле, дожидаясь, пока выйдет Люсьен, чтобы расспросить его подробнее. Но уверена, что мне запрещено общаться с Люсьеном. Если он говорит, что скоро мы снова встретимся, то нужно просто ждать и верить, что так оно и будет. Придется набраться терпения. – Я… я нашла все, что мне нужно. И теперь хотела бы вернуться к себе.

Обратный путь я помню смутно.

Выбраться из Жемчужины.

Люсьен только что предложил мне свободу.

13

В воскресенье я просыпаюсь рано утром.

Вот уже неделя, как я живу во дворце герцогини.

Свобода. Слово, такое манящее и неуловимое, крутится у меня в голове. Иногда мне кажется, будто я сама его придумала, но потом вспоминаю встречу с Люсьеном, и оно обретает особый смысл. Я отчаянно хочу верить Люсьену, его обещаниям вызволить меня отсюда, но мысль о возможном разочаровании охлаждает мой энтузиазм. А если он меня обманывает? Если просто ошибся? Что, если мне все почудилось?

Мысленно я вновь со своими родными. Воскресенье – день отдыха. Охре не надо идти на работу, а Хэзел – в школу. Интересно, что они делают сегодня. Я надеюсь, что, что бы это ни было, им весело. И они счастливы. Что бы они подумали, увидев меня здесь, в окружении всей этой роскоши? Наверное, решили бы, что я тоже счастлива.

Может быть, Люсьену удастся вернуть меня домой. Я бы снова увидела свою маму, наблюдала бы, как подрастает Хэзел. Я могла бы принимать собственные решения. Могла бы выбрать ту жизнь, какую я хочу.

Мне нужно еще раз поговорить с Люсьеном. Он должен пообещать мне, что все это сбудется.

Я сажусь в постели и вызываю Аннабель.

– И что герцогиня собирается делать со мной сегодня? – спрашиваю я, пока она сервирует завтрак.

Стараюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно, но не уверена, что у меня получается.

Ничего.

– Ничего?

Аннабель улыбается.

После вчерашней вечеринки Г. нездоровится.

– О. – Я пробую кофе. – А к врачу мне не надо?

Аннабель качает головой.

– Что же мы будем делать?

Она задумывается на мгновение.

Сад?

– Здесь есть сад?

Аннабель усмехается.

Сад – не совсем подходящее слово.