ДПП-4 "Когда роботы человечнее"

Глядя на чинных мужичков и степенных дамочек, нагло обсуждающих, что, как и сколько чего потребуется, чтобы сделать из моей системы тихую гавань, где найдут пристанище команды кораблей, возвращающихся с налетов, я, слегка, рассвирипел.

Обычно-то я так-то вменяемый, гм, разумный, но тут ретивое не выдержало.

А, скорее всего, алкоголь тронул и мои мозги, но…

Я выложил в глобальную сеть почти всю их беседу, а потом, через «АРТЕФАКТ», принялся собирать воедино всю эту шваль, включая членов их семей, родственников и домашних питомцев.

Чуть позже, когда комната уже почти лопалась от обилия вопящих и орущих разумных, по здравому размышлению, животных отпустил, а вот остальных – спалил, ко всем чертям, плазменной миной.

Дороговато, конечно, зато никто не скажет, что все они умерли мучаясь.

Конечно, кому-то может и покажется жестокостью уничтожение четырнадцати семейств, благочинно рассуждающих о добытии средств путем экспроприаций у эспроприаторов, но…

Пока был искином, много чего насмотрелся и пусть лучше сейчас сдохнут эти три десятка, чем потом нас будут проклинать десятки тысяч.

Судя по все возрастающему количеству просмотров и сходящему с ума счетчику комментариев, народ разделился на три лагеря.

Первый и самый многочисленный возмущался, что подонков сожгли без суда и следствия.

Второй – возмущался, что подонкам не дали высказаться, может, кто-то бы и согласился на их идеи.

И третий, самый странный, на мой взгляд, посчитал, что плазма для таких – слишком гуманно.

Ну, допустим, по поводу «грохнуть всех в прямом эфире», это я действительно дал маху, признаю.

Представляю, что стрясется с Пэм, когда она протрезвеет и включит нейросеть…

Я представил и не смог сдержать улыбки.

Пэм просто порвет!

Она-то «добро» на ликвидацию, еще первых с нею несогласных, дала только после того, как к ней в комнату ввалился абордажный дрон и сжег там все, включая дрона диверсанта, который должен был вколоть Пэм какую-то жуткую дрянь, название которой я даже будучи искином не смогу выговорить!

Конечно, шавки загавкали, что это нарушение человеческих прав, но, к моему удивлению, шавок завалило ответочками из всех остальных лагерей, причем, у меня на глазах, какой-то удачливый хакер не только ломанул защиту глобальной сети, вычисляя адреса шавок, но еще и закидал их, пусть и низкосортной, но вирусней, попутно сделав рассылку физических адресов шавок, вообще – всем!

Я, с благодарностью, скинул данные искину СБ и вернулся к своим собутыльникам.

Пэм уже спала, так что я милосердно отключил ее от системы, а вот обожранный до пуза «арбузиком» сполот, все так же что-то намурлыкивал, левитируя себе в рот маринованные огурчики.

Нет, точно – из наших!

Интересно, Митя или Коля…?

Но ведь явно же – ПОПАДАНЕЦ!

Ради проверки, вытащил на волю вареники с вишней и густую, домашнюю, сметану.

Себе вытащил соленое сало, молодую картошечку с постным маслом, посыпанную хрустким лучком и запотевшую бутылку «Столичной».

Ави Таглоссиэльский и вареники упитонил, а под водочку, так и сальца навернул, как-то подозрительно характерно и очень знакомо бормотнув себе под нос при этом, что…

Появившийся на столе казы и бешбармак сполот воспринял как вызов, наглухо спалившись!

То-то мне родным простором степей так навеивало!

Точно – Попаданец!

И, судя по поведению и внезапно прорезавшемуся хитрому прищуру глаз – еще и земляк!

Дождавшись, когда сполот «отполирует» беш стопочкой ледяной водки, достал чайник, две пиалы и…

- Все! – Замахал руками Ави. – Хватит!

- Ну, раз хватит… Чьих кровей будешь? – Взмахом руки я убрал со стола всю снедь, оставив только чайник.

- Алтайские мы! – Расплылся в улыбке сполот и, не сдержавшись, икнул. – А ты?

Вместо ответа я развернул карту и ткнул пальцем в город, что раскинулся на берегах двух рек.

- Эх… Не наш… - Разочарованно потянул Ави Таглоссиэльский, враз протрезвев и постройнев. – У нас тут военная база, китаез гоняем, два раза в год. Ну, или они нас…

Я тоже вздохнул.

Все-таки, совсем не в свою пространственно-временную гроздь я попал.

Вон, сполот магичит, словно с детства, а мне учится пришлось на собственных сбитых кулаках и стертых зубах.

Хотя…

Еду понимает, судьбу принимает, нормально бухает… Чем не свой, родной?

- Пэм специально напоил? – Трезвый сполот – это вам не пьяный сполот!

Пришлось признаваться, что даже в мыслях не держал такое начудить.

- Хорошая она. – Ави Таглоссиэльский, точнее – Толя Кремер – тяжело вздохнул. – Но… Дурная. Не, в любовь с первого взгляда уже не верит, конечно, но вот какие-то принципы свои, выспренные – переступить не может. Ей же муж пять лет изменял, а она все верила, что он хороший и изменится. Нет, по результату, она-то, конечно, выиграла, но вот вера в доброе, вечное и светлое…

Толя махнул рукой.

- А вот ты ей серьезно нравишься. Причем – очень сильно.

- Ага. – Я вздохнул, понимая, что сейчас начнется новый виток сватовства.

- Да нет, реально – нравишься. – Сполот-попаданец широко и по-доброму улыбнулся. – Она ж тебя по голосу, как кошка, за "своего" признала.