Довмонт. Неистовый князь

Вражеское городище располагалось на излучине реки, у неширокого мостика. Желтая дорога, поля, заливной луг со стогами свежескошенного сена, водяная мельница. Высокий частокол из толстых ошкуренных бревен, крепкие ворота. Так просто, с наскока, не взять. Верная дружина Довмонта насчитывала три дюжины воинов, плюс еще военные слуги. Для лихого набега – в самый раз, для штурма же – маловато.

Однако у кунигаса имелся план. Вместе с воеводой все и придумали, теперь лишь оставалось воплотить задумку в жизнь.

– Ольгерд, бери свой десяток – и вдоль реки, к лугу. Помнишь, что делать?

– Помню, князь.

– Дядюшка Сирвид – ты, как договаривались, со стороны моста.

– Не сомневайся, Даумантас. Сделаем!

– Нам же с тобой, Любарт, досталось самое веселое дело.

– Ужо повеселимся! – мрачно усмехнувшись, Любарт надел на голову подшлемник и шлем. – Веди, князь! Мы готовы.

Довмонт кивнул и молча тронул коня.

Они добрались до городища примерно через пару часов. Солнце уже клонилось к закату, вечерело, и местные крестьяне заканчивали все свои работы. Скоро ночь, наскоро поужинать да лечь спать. Завтра ждал еще один день, такой же, как все прочие – с работой до седьмого пота. Сейчас же можно было чуть-чуть отдохнуть, расслабиться. Искупаться в реке, половить до ужина рыбки. Так, баловством, на уду, – но и то можно было поймать немало.

Мужчины и юноши купались у самого мостика, в виду дороги. Женщины же и девы стыдливо прятались чуть подальше, за излучиной, в зарослях ивы и краснотала. Оттуда слышались веселые крики и смех. Сенокос выматывал, однако молодость брала свое. Намахавшись за день серпом и косою, девчонки еще находили силы для отдыха и веселья. Плавали, брызгали друг в дружку водой, смеялись…

Выскочив из лесу, отряд вислоусого Сирвида помчался именно туда. До реки вынеслись на всем скаку, быстро. И сразу взялись за луки. Засвистели стрелы. Вода окрасилось кровью. Три девушки приняли смерть сразу, остальные же закричали, поспешно выскакивая на берег…

Люди Сирвида преследовали их… но не слишком спеша. Лишь подгоняли, орали, пускали стрелы! Пусть бегут, пусть…

То же самое творилось у мостика! Лихой наскок – стрелы, копья, кровь. Кто-то из мужчин, конечно, бросился на чужаков, схватив все, что попалось под руку. Но много ли толку в бою от голого и безоружного человека? Против не ведающих жалости воинов, закованных в стальные кольчуги. Против острых мечей, против разящих копий и палиц?

Городище! Крепость! Спасение там, за частоколом. Оставшиеся на стенах воины это хорошо понимали и держали ворота открытыми. Врагов заметили пусть и поздновато, но все же вполне хватало времени для того, чтобы захлопнуть тяжелые створки перед самым их носом. Да и не выглядели враги слишком уж грозно – мало их оказалось, слишком мало для штурма. Дюжина всадников гналась за женщинами на излучине, еще дюжина уже неслась по мосту… Но люди-то уже были у самых ворот! Быстроногие девушки, забыв про одежду, так и бежали нагими. Успели, чего ж. Вот и другие успеют, враги-то еще далеко.

Далеко… Так думали защитники городища. И Даумантас-Довмонт знал, что они так думали. Мало того – предвидел, устроил все сам!

Пока за частоколом криками подгоняли своих, чтоб побыстрее захлопнуть ворота, остаток отряда Довмонта под командованием самого кунигаса приступил к основной части набега. Никем не замеченные, воины, скрываясь во ржи, добрались почти до самых стен.

– Быстрее, быстрее, храни вас Габия и Милда! – подгонял беглецов стоявший на воротной башенке уже немолодой воин в кожаном панцире, усыпанном мелкими металлическими бляшками. Судя по синему шерстяному плащу, щедро расшитому узорами и сверкающему шлему на голове, это был либо сам местный воевода, либо кто-то из опытных воинов, оставленных за старшего. Рядом с ним, на башне, стоял молодой парнишка с копной золотисто-рыжих волос и забавными конопушками на щеках. На шее парнишки висел боевой рог, в который он время от времени и трубил, подгоняя бегущих.

– Да хватит уже, – нервно пригладив бороду, оборвал его старший. – За своим участком лучше следи.

– Так враги-то – вон они! – возразил паренек, по его мнению, вполне резонно. Вражеские всадники-то были у реки, а не в лесу, за городищем. И все же рыженький обернулся…

И словил горлом стрелу, метко пушенную Любартом! Захрипел, падая, и бородач в синем плаще едва успел подхватить его на руки. А не надо было подхватывать! Надо было смотреть на все четыре стороны, а не только туда, откуда неслись к еще не закрытым воротам малочисленные вражеские всадники. Они, конечно, не сунулись бы так нагло, если бы почти все воины не ушли в Утену, к Наримонту-князю. Да и так… не успеют, не успеют, не успеют, хвала богам! Еще немного, и можно будет отдать приказ затворить ворота. Для осады сил у врагов мало… вот только жаль юного Рантиса… жаль…

– Да поможет нам Перкунас. Вперед!

Довмонт взмахнул мечом и, надвинув шлем, побежал к воротам. За кунигасом кинулось все его оставшееся воинство, немногочисленное, но злое и горевшее желанием победить.