Доверься, он твой

Но что остается ей? Она должна поднять брата и мать, твердила она себе всю ночь, лежа без сна в поезде.

С тех пор жизнь Катерины стала такой, какая сейчас. И как сейчас, много раз она летела на своем «матизе» к Ольге Петровне. Между прочим, этот «матиз» недорого продал ей сын Ольги Петровны. Да что там продал – почти подарил.

Она ехала быстро, словно желая оставить тревогу за спиной. Открыв дверь и увидев Катерину на пороге, Ольга Петровна сказала:

– Знаешь, на что похожа?

– Даже на что, а не на кого, – попыталась пошутить Катерина, протягивая ей бутылку сухого белого вина.

– На творог, который я отжимала перед твоим приходом, – сказала Ольга Петровна, к которой она приехала. – Нежирный. Ты загнала себя. Тревога написана на лице большими буквами.

– Всевидящее око вы, Ольга Петровна. – Она сбросила туфли и надела гостевые шлепанцы. – Если честно, то я бежала к вам от тревоги.

– Делать-то что, а? Я давно говорю, что тебе с собой делать. Освободиться, вот что. – Ольга Петровна говорила, возвращаясь на кухню. Катерина шла за ней.

– Не умею.

– Самый лучший способ освободиться от зажатости и тревоги – это секс.

– Ой, да ну вас! – Катерина поморщилась.

– Можно подумать, первый раз слышишь, – насмешливо бросила она.

– Правда, – честно призналась Катерина. – Я вообще об этом не думала.

– Удивительно. А ведь была замужем.

– Что-то не заметила, – усмехнулась Катерина. – Насколько я помню, это занятие меня, напротив, напрягало.

– Значит, что-то мешало. Голова, я думаю. Но сейчас, я понимаю, у тебя есть объект. Ей-богу, это занятие расслабляет. Даже меня. – Она засмеялась. – Соединилась бы с Вадимом всерьез.

– Невозможно. – Катерина покачала головой, опускаясь на стул в углу и наблюдая за хозяйкой. – Пока не разберусь с братом и матерью, для меня нет такого варианта. Никого не собираюсь нагружать своими проблемами. Уже проходила.

– Я это от тебя уже слышала, дорогая. Но ты едва дышишь.

Она кивнула. Это правда. Более того, она не только дышит с трудом. Она все делает с трудом. Как будто все силы истрачены – однажды в школе она пробежала длинную дистанцию и после финиша дышала точно так.

Но разве сейчас финиш?

– Ты закрыла на замок нижнюю часть тела, – продолжала Ольга Петровна, – это значит, ты перекрыла путь энергии, которая проходит через тебя. Что получается? Застой. От этого напряжение, раздражение. – Она улыбнулась. – По-моему, это понимают сейчас даже наверху. – Ольга Петровна подняла голову. – Ты думаешь, что просто так переключили внимание всех на эту часть? – Она засмеялась. – Надеются, что все станут снимать напряжение именно так. Чтобы не было тревоги, которая бог знает чем может обернуться... Очень эффективный способ управления народом. И собой тоже, поверь.

Катерина молча слушала. Она чувствовала свежие запахи на кухне – Ольга Петровна приготовила салаты. В духовке запекалась рыба. Она угадала: купила белое вино.

– Что матушка? – спросила Ольга Петровна.

– Ей там нравится. Она говорит, хочет жить там всегда.

– Вот как? Там лучше, чем в Москве?

– Легко дышится, говорит. Уж не знаю отчего. – Она специально сделала акцент на «дышится».

Ольга Петровна засмеялась.

– А ты ехидная. Конечно, способ освобождения, о котором я только что сказала, не единственный. Но для тебя будет эффективный.

– Мать говорит, что второй раз в жизни чувствует себя совершенно свободно.

– Ага, в первый – в аномальной зоне, в Якутии, – кивнула Ольга Петровна. Она не спросила, она была уверена.

– Да, – ответила Катерина. – И сейчас. Может, то место на самом деле особенное.

– Все хорошо, Катерина. Кроме того, что ты делаешь с собой, со своей жизнью. Твой брат уже взрослый мужик. Не заметила? Ты нянчишься с ним столько лет... Он вырос, будет жить так, как может только он.

– Допустим. Но мама?

– Мама? А ты ей не нужна.

– Что?! – ахнула Катерина. – Я не нужна?!

– Нет, – упорствовала Ольга Петровна. – Ей нужны твои лекарства.

– Но как это? – Катерина недоуменно смотрела на Ольгу Петровну.

– Да очень просто. Она в своем мире, не в том, в каком ты. Там своя жизнь, свои интересы. Со взрослыми детьми мы должны быть друзьями, а не вечно зависимыми друг от друга субъектами. – Она улыбнулась. – Катерина, ты исполняешь свой долг, это прекрасно. Но этим долгом не дави свою жизнь. Не отталкивай от себя мужчину, который хочет быть с тобой и готов к этому. Я о Вадиме.

– Он готов, да я нет. Я не готова, – упорствовала Катерина. – Я дала себе слово, когда развелась с Игорем.

– Так забери свое слово обратно. У себя самой, – усмехнулась Ольга Петровна.

– Я дала себе слово, что до тех пор, пока не устрою мать и брата, рядом со мной не будет никакого мужчины.

– Понятно. – Ольга Петровна вздохнула. – Но что значит: устроить мать и брата? Они уже устроены.

– Вы думаете, мама не вернется домой?

– И ты не поселишься в Доме на Каме, – в тон ей сказала Ольга Петровна. – Если, конечно, не загонишь себя туда своей жизнью. Еще раньше, чем Ксения.

– Я не заеду в аномальную зону, – фыркнула Катерина.