Доверься мне (ЛП)

Он одаряет меня ухмылкой, которая, клянусь, становится все более самодовольной. Картер опускает на мои колени поднос с едой, берет мое лицо в свои руки и тянется ко мне в медленном, мягком поцелуе.

— Как я и сказал: Мистер Невероятный.

— Что это? — что-то в моем сердце теплеет, когда я, моргая, смотрю на него. — Ты приготовил мне завтрак?

Он кивает и гордо проводит ладонью по своей груди.

— Ага, — он берет ломтик бекона с тарелки, на которой, похоже, по меньшей мере целый фунт этого самого бекона, и кладет половинку мне в рот, а другую часть съедает сам. — Бекон, потому что ты его любишь. Фрукты и йогурт, потому что они сладкие, как ты. Черничный рогалик с корицей, потому что Кара сказала, это твой любимый. И чай, потому что от кофе у тебя болит живот.

— Я л-л-л… — о боже. Вот дерьмо. Черт. О, черт. Я чуть не сказала это. Вслух. Что, блять, со мной не так?

Картер в удивлении вскидывает бровь. Он выглядит самодовольнее, чем когда-либо.

— Ты л-л-л?

— Я… — машу рукой, — не знаю, что я хотела сказать, — это все, что я могу придумать? — Я просто в шоке от того, как ты продумал завтрак. Я проснулась одна, а теперь ты здесь, и ты поешь, и ты…. — я показываю на его тело. — Голый.

Картер ставит руки на бедра и крутит ими. Ему определенно нравится вертеть этой штукой.

— Моя нагота тебя смущает?

— Я не смогу выговорить ни слова, если ты спросишь меня о чем-то в таком виде.

— М-м-м, — он берет с тарелки немного корицы и проводит ей по моим губам, глаза следят за моим языком, который я высовываю, чтобы слизать ее. — Мне нравится, когда я лишаю тебя дара речи.

— Не привыкай к этому. Я могу поесть в кровати? — простыни такие белые и идеальные. Вполне возможно, что я это исправлю.

— Ага. И когда ты закончишь, будет моя очередь есть в кровати, — в его лице читается голод, и мои внутренности от предвкушения скручивает. Не могу дождаться, когда стану его едой.

Картер разваливается рядом, хрустит беконом, наблюдая за тем, как я ем. Он подпирает голову рукой, локти на матрасе, и очень напоминает позирующую для съемки модель. Корица на рогалике теплая и тает, когда я откусываю его. Она стекает по моему подбородку и капает с края челюсти, оставляя след на округлости моей левой груди.

Он смотрит на меня, и когда я собираюсь вытереть ее, он хватает меня за запястье.

— Не смей, — шепчет он с рычанием. — Мое.

Он вскакивает на ноги, стаскивает поднос с моих коленей, ставит его на пол, пикирует на кровать и пожирает меня, четыре раза. Когда мы наконец возвращаемся к завтраку, еда уже остыла, мой рогалик твердый, и меня это совсем не волнует. К тому моменту, когда Картер подвозит меня к арене на хоккейный матч моих девочек, я уже испытала три оргазма и заслужила завтрак в Макдональдсе. И похлопывание по заднице, когда вылезала из машины.

— Это был Картер Беккет? — шепчет Аланна, когда я встречаю ее у входной двери, глаза в удивлении расширены, она машет руками на щеки, высматривая выезжающий с парковки внедорожник Картера. Он улыбается и машет, и Аланна подпрыгивает, размахивая руками, когда машет в ответ. — Это он, это он, это он! — кричит она отцу, яростно сотрясая его.

Джереми едва сдерживается, чтобы не закатить глаза.

— Это он, это он. Ю-ху.

— Джереми, прошу, держи себя в руках, — оборачиваясь к Аланне, я достаю из сумки подарок и ухмыляюсь. — Это тебе, от Картера.

Она разворачивает маленькую майку. Челюсть отвисает, когда она рассматривает ее.

— Для Аланны. Старайся изо всех сил, следи за бедрами еще внимательнее. Картер Беккет, — она не моргая смотрит на меня. — Боже мой, Боже мой, о мой Бог!

Джереми все еще не впечатлен, но, как ни странно, протягивает мне руку.

Я вскидываю бровь.

— Могу я тебе помочь?

— Где моя?

— Что?

— Моя… моя майка, — он таращится на меня. — Ты… ты не… ты не…

— Расслабься, — говорю я с самодовольной ухмылкой, доставая его майку. У меня голова кружится от предвкушения. Возможно, то, что написал Картер на майке Джереми, продиктовала я.

Пока он читает надпись, он держит майку перед лицом, что отстойно, ведь я не вижу выражения его лица.

— Джереми. Не будь засранцем со своей сестрой. Картер Беккет, — он опускает майку, показывая свое лицо, которое… в экстазе. — Боже мой. Он подписал мою майку. Картер Беккет подписал мою майку!

О, черт возьми.

Когда я сюда входила, я весила меньше, на фунтов пять так точно. Зашла я сюда примерно семь минут назад. Но, как это возможно? С Карой возможно все.

— Нам нужны все эти закуски? — коробка «Milk Duds» почти что выпадает из кармана моего пальто, я ударяю себя локтем по бедру, пытаясь запихнуть ее обратно, и продолжаю ковылять по нашему ряду. В другом кармане у меня банка пива, в заднем кармане джинсов упаковка «Twizzlers», в правой руке еще одно пиво, а в левой пакет с попкорном. — Кажется, мы переборщили.

— Что за глупый вопрос? — ворчит Кара. — Да, Оливия, нам нужны все эти закуски. Не порти мне жизнь.