Доверься мне

— Было много практики. — Отбросив полотенце в сторону, я взял новое и начал все сначала. — Бывал на твоем месте. — Я обтер ее шею и руки, остановив свой взгляд на лице, чтобы не пялиться на ее такую красивую упругую прекрасно обозреваемую грудь. — А теперь в кроватку?

Она уставилась на меня с внезапно широко раскрытыми глазами.

Я усмехнулся.

— Хватит уже, пошлячка.

— О, — пробормотала она, глядя с сожалением.

— И не говори. — Я повернулся и схватил зубную щетку. Выдавив пасту, я повернулся к Пироженке. — Думаю, тебе не помешает.

— Ты замечательный, — сказала она, потянувшись за щеткой.

— Знаю. — Когда она дочистила зубы, я снова встал на колени и расстегнул свою толстовку. Я снял ее, и принялся снимать футболку. — Я пытался добиться от тебя этих слов с момента, когда ты врезалась в меня. Если бы я знал, что для этого тебе надо было вручить зубную щетку, я бы сделал это давным-давно. Моё упущение.

— Нет. Моё… — Ей удалось сесть прямее. — Моё упущение… что ты делаешь?

— Я не знаю, где у тебя вещи лежат. — Что было ложью. Я давно уже знаю, где они.

— Ага.

Я улыбнулся и наблюдал, как она рассматривает мою грудь, сосредоточившись на татуировке.

— А я подумал, что ты захочешь переодеться.

— Да, — прошептала она.

— Так что я решил, что проще одолжить тебе свою футболку.

Она сделала неглубокий вздох.

— Хорошо.

— В ней тебе будет удобнее.

Я подозревал, что она не слушала меня. Она слишком увлеченно рассматривала меня, опускаясь все ниже, что вызвало у меня определенную реакцию.

— Конечно, — пробормотала она.

— Ты вообще меня не слушаешь.

— Неа.

Я улыбнулся, взял ее за бедра и посадил на край ванны.

— Не поднимай пока руки, — сказал я ей. Она сидела неподвижно, пока я натягивал на нее свою футболку. — Не поднимай. — Я надел футболку и, обхватив ее руками, ловко расстегнул бюстгальтер.

— Что это ты делаешь? — громко крикнула она.

Смеясь, я стянул бретельки бюстгальтера вниз по ее рукам, от чего она вздрогнула. Для меня это было наказанием, потому что я так хотел снять с нее лифчик и прикоснуться к ее груди.

— Как я уже говорил, выбрось из головы пошлые мысли. Со мной твое целомудрие в сохранности.

— Мое целомудрие?

Я посмотрел на нее из-под ресниц.

— Пока что.

— Пока что? — прошептала она.

Я кивнул.

— Просовывай руки.

Она повиновалась, и я продел руки в рукава. Отклонившись назад, я чуть не упал. Мне нравилось, как она выглядела в моей одежде. Очень нравилось. Пробежавшись ладонью вниз по ее руке, я остановился над браслетом.

— Не надо… — сказала она в панике, когда я начал расстегивать ее браслет.

Я сильнее сжал руку, чтобы она ее не убрала.

— Я уже видел его, Эвери.

— Пожалуйста, не надо. — Она опустила глаза. — Мне так неловко и, к сожалению, я не могу изменить того, что ты его видел. Хотела бы, но не могу.

Мои подозрения подтвердились. Я обхватил ее запястье и браслет руками.

— В этом причина? Ты из-за этого отстранилась от меня? Не разговаривала со мной? Бросила астрономию?

Когда она не ответила, я закрыл глаза ненадолго.

— О, милая. Мы все совершаем поступки, которыми не гордимся. Если бы ты знала… — Не совсем подходящее время для этого. — Дело в том, что я не знаю, почему ты это сделала. Я просто надеюсь, что какой бы не была причина, ты во всем разобралась. Я не думаю о тебе хуже из-за этого. И никогда не думал.

— Но ты на меня посмотрел так… — Она не смогла закончить.

Я снял браслет другой рукой и положил его на раковину.

— Я был просто удивлен, и обеспокоен. Я не знал, когда он у тебя появился, и не буду спрашивать. Не сейчас. Просто знай, что не надо от меня ничего скрывать. Хорошо?

Она кивнула, но сомнение и недоверие зародилось в ее карих глазах. Желая доказать ей, что я говорил правду, я наклонился, повернул ее руку и поцеловал шрам. Эвери задрожала.

— Мне только исполнилось шестнадцать. — Сказала она очень тихо каким-то детским голосом. — Когда я это сделала. Не знаю, действительно ли я хотела уйти из жизни или чтобы кто-то… — Она покачала головой. — Я каждый день об этом жалею.

— Шестнадцать?

— Больше я такого делать не буду. Обещаю. Я больше не такая, как раньше.

— Я знаю. — Я положил руку ей на ногу, пытаясь убрать этот отдаленный, болезненный взгляд из ее темных глаз. — Теперь снимай штаны.

Она моргнула, а затем рассмеялась.

— Неплохо.

Я помог ей встать. Моя футболка была ей до колен и думаю, на ней она смотрелась лучше, чем на мне. Когда я дотянулся до пуговицы на джинсах, она треснула меня по рукам. — Думаю, я сама справлюсь, — сказала она.

— Уверена? — спросил я. дразнящим тоном. — Потому что я полностью к твоим услугам, а снять с тебя джинсы, думаю, с этим я справлюсь блестяще.

У нее дернулись губы. — Я в этом не сомневаюсь. Надень толстовку обратно.

Я прислонился к раковине, распрямив спину. — Мне нравиться, когда ты на меня смотришь.

— Я помню. — Она повернулась и, пошевелив соблазнительно попкой, стянула с себя джинсы.

Развернувшись, я поднял свою толстовку с пола. — Как думаешь, вне ванны тебе будет лучше?

— Надеюсь.