Дотянуться до звезд

У него было необычное качество ясновидения — характерное для ирландцев, но очень редкое у мужчин. Он представил себе Диану, ее спокойную, совсем как у Бриджит, естественную красоту; он отчетливо видел купавшуюся в материнской ласке и любви Джулию, искривленную будто корень дерева. Малаки мог бы сам связаться с братьями, но это было бы уже совсем не то. Отцам нравилось, когда им звонили. Хорошие люди не забывали про своих стариков. Малаки крепился духом и слушал дельфинов, приготовившись в любой момент ответить на звонок Тима.

Потому что время пришло.

Глава 14

Эми хитро посмотрела на Люсинду и спросила:

— Кого ты возьмешь?

— Куда? — удивилась Люсинда.

— На библиотечные танцы.

— А, — улыбнувшись, сказала Люсинда. Они сидели на веранде, попивая чаёк. Диана повезла Джулию к Алану на очередной осмотр.

— Особенно если учесть, что ты — как там это называется?

— Почетная гостья, — скромно ответила Люсинда.

— Вот, если учесть, что ты почетная гостья, то можешь взять с собой, кого захочешь.

— Например, тебя? — спросила Люсинда.

Эми изумленно разинула рот. Уже несколько дней подряд она открыто намекала на свою персону, а теперь, когда ее поймали с поличным, пыталась изобразить удивление.

— Меня? Ну зачем же. Я не имела в виду…

— Как у тебя дела с чтением? — спросила Люсинда.

— Э, я почти закончила книжку, которую мне дала Диана — «Энн с Зеленых крыш» [12].

— Но ведь она дала ее тебе еще два месяца назад! За это время умненькая девочка, вроде тебя, должна была прочесть уже книг пять или шесть.

— Просто она мне очень понравилась, — сияя, сказала Эми. — Особенно Энн. В том месте, где она путешествует по острову в поисках родственных душ, я чуть не лопнула от смеха! А тебе она понравилась, Люсинда? Как по-твоему, это хорошая книга?

— Настолько хорошая, — сухо ответила Люсинда. — что ее нужно читать аж три месяца. — Она понимала, что ее пытались обвести вокруг пальца. «Энн с фермы «Зеленая крыша»» была ее самой любимой книгой, и она не сомневалась, что Эми знала об этом. Как и героиня книги Энн, Люсинда осиротела в раннем детстве. Три года она прожила в приюте города Провиденс, а потом ее удочерили злые люди. Хоть она и называла их родителями, в сердце у нее оставался тайник, где обитали ее настоящие папа с мамой. Тогда она мечтала, чтобы ее передали в семью наподобие той, куда попала Энн.

— А остров Принца Эдуарда существует на самом деле? — спросила Эми.

— Да, — ответила Люсинда. — Это одна из морских провинций Канады.

— Ты там бывала?

— Нет, — Люсинда отхлебнула чаю, — Эммет дал обещание свозить меня туда, но он умер, так и не исполнив его.

— Эммет был твоей родственной душой? — спросила Эми, глядя на нее через краешек чашки.

— О, да, — сказала Люсинда, — он был.

— Мой папа тоже был родственной душой моей мамы, — сказала Эми. — Они были лучшими друзьями, а не просто женатой парой.

Люсинда улыбнулась. Ребенок был умен не погодам.

— Так и должно быть, — сказала она. — Но не всегда получается.

— У них была своя песня — «У тебя появился друг», — сказала Эми. — Ее исполняет Джеймс Тейлор. Они обещали никогда не бросать друг друга. Папу звали Рассел, а маму Тереза, и возле библиотеки растет дерево с их инициалами, Р и Т, в большом сердце. Это он вырезал.

— Хорошо, что его не поймала библиотекарша, — заметила Люсинда.

— Он бы тебе понравился, — сказала Эми. — Он был хорошим человеком. Диана так сказала.

— Ну, в моих глазах у него есть два замечательных качества: мнение Дианы и его дочь, ты.

— А Диана с Тимом были родственными душами? — спросила Эми.

— Э… — промямлила Люсинда.

— И были без ума друг от друга?

— Да, они были влюблены, — ответила Люсинда. — Но я бы не сказала, что они были родственными душами. Простой «любви» до родственности душ ой как далеко. Ей нужно расти и расти. Преодолевать невзгоды и вместе радоваться, идти через болезни и нелепости, через проблемы с деньгами и рождение детей. То есть расти во всех событиях нашей каждодневной жизни. Но если один человек решает, что это не для него, то все заканчивается.

— Я надеюсь, — очень тихо сказала Эми, — что я никогда никого не брошу.

— Я уверена в этом, — подтвердила Люсинда.

— Они думают, что я плохая, — понурив голову, тихо сказала Эми.

— Кто?

— Власти штата Коннектикут, — прошептала Эми, и по ее щекам потекли слезы. — Они считают меня склонной к насилию из-за того, что я толкнула Эмбер и она свалилась на пол.

— Это лишь означает, что ты совершила ошибку, — сказала Люсинда. — А не то, что ты буйная маньячка.

— Они говорят, что я научилась этому у Бадди. Что когда девочка перенимает подобные привычки у себя дома, то она становится плохой.

— Допустим, она встретилась с чем-то подобным, — спокойно сказала Люсинда, вспомнив жестокое лицо своего отчима, грубые ругательства, щелчки ремня и часы, проведенные в заточении в своей комнате. — Но ей не обязательно использовать это в своей жизни.

— Правда? — посмотрев на нее, спросила Эми.

— Да. И вообще я бы сказала, что ее долг — перед собой, родителями и Богом — быть выше всего этого.

— Ага, — вытирая глаза, сказала Эми.