Досужие размышления досужего человека

Подобное существование наверняка кажется им ужасно пресным, и время от времени мы могли бы обеспечить им небольшую ссору для развлечения, даже если нам самим не очень-то этого хочется. Истинно благоразумный муж так и поступает, за что его и любят. Женщина очень ценит такие маленькие знаки внимания, ведь они служат доказательством бескорыстной любви, и непременно расскажет подругам, какой у нее был замечательный муж — после его смерти.

Да, бедной Ксантиппе пришлось несладко. Эпизод с ведром особенно ее опечалил. Бедняжка думала, что сможет раззадорить мужа таким способом. Она не поленилась наполнить ведро — может быть, специально искала воду погрязнее. А потом поджидала мужа. А в конце концов получила совсем не то, чего ожидала! Скорее всего она хорошенько поплакала. Должно быть, жизнь показалась ей совсем безнадежной: насколько нам известно, у Ксантиппы не было даже матери, к которой она могла бы пойти и пожаловаться на мужа.

Что ей за дело, что ее муж был великим философом? Великая философия в семейной жизни без надобности.

Жил-был однажды один славный мальчик, который мечтал стать моряком. Капитан спросил его, что он умеет делать. Мальчик ответил, что знает таблицу умножения задом наперед и может наклеить водоросль в альбом; знает, сколько раз встречается слово «родил» в Ветхом Завете, и знает стихотворения наизусть.

— Славно, очень славно, — сказал ему морской волк. — А носить уголь ты можешь?

Когда вы хотите жениться, все получается точно так же. Великие способности не так востребованы, как маленькие полезные навыки. В семейной жизни мозги идут со скидкой — в них нет надобности, их даже не ценят. Наши жены подходят к нам со своей собственной меркой, в которой блестящий интеллект не получает ни единого балла. Мой дорогой читатель, ваш ум и таланты не производят ни малейшего впечатления на вашу даму сердца и хозяйку дома. Она предпочтет мужчину, который может аккуратно выполнить поручение, не пытаясь сделать что-то по-своему или натворить других глупостей в том же роде; мужчину, который способен подержать младенца на руках, не переворачивая его вверх ногами, и который не станет возмущаться, получая на ужин едва теплую баранью отбивную. Вот таких мужей любят здравомыслящие женщины, а не научных или литературных зануд, способных вывести из себя весь дом и вечно пытающихся вразумить всех окружающих.

© Перевод О. Василенко

О памяти

Жил на свете человек,
Скрюченные ножки,
И гулял он целый век
По скрюченной дорожке.[11]

Дальше не помню. Это начало первого стихотворения, которое я выучил наизусть, поскольку «Играет кот на скрипке, / На блюде пляшут рыбки[12] …» не считается: уж слишком оно легкомысленное и не обладает достоинствами истинной поэзии. За декламацию «Жил на свете человек, / Скрюченные ножки» я получил четыре пенса. Я точно знаю, что получил именно четыре пенса, потому что мне сказали, что если я сберегу их, пока не получу еще два пенса, то у меня будет шесть пенсов. Впрочем, этот довод, при всей его бесспорности, на меня никакого воздействия не возымел, и деньги были потрачены, насколько я помню, на следующий же день, хотя на что именно, я давно позабыл.

С памятью всегда так: во всем, что она нам приносит, чего-то не хватает. Память — своенравное дитя, все ее игрушки разломаны на кусочки. Я помню, что, едва научившись ходить, я упал в огромную пыльную яму, но совершенно не помню, как мне удалось оттуда выбраться. Если бы мы доверялись только своим воспоминаниям, то я был бы уверен, что до сих пор сижу в этой яме.

В другой раз — на несколько лет позже — я принимал участие в любовной сцене, которая становилась все увлекательнее, однако единственное, что я отчетливо помню, — в самый критический момент дверь вдруг распахнулась, и кто-то сказал: «Эмили, тебя ищут», причем таким замогильным голосом, как будто ее объявила в розыск полиция. А все нежные слова, которые она мне сказала, и все очаровательные слова, которые я ей говорил, совершенно стерлись из памяти.

В общем, бросая взгляд на прожитую жизнь, мы видим осыпающиеся руины: потрескавшаяся колонна вместо некогда огромного портала; разбитое окно на месте беседки; заплесневелая груда почерневших камней там, где когда-то пылало пламя; и все это покрыто мхом и заросло плющом.

Сквозь мягкую дымку времени все предстает в розовом свете. Даже печаль, оставленная в прошлом, кажется сладкой. Дни нашей юности теперь видятся нам веселыми: сплошные игры, развлечения и пряники. Позабыты нагоняи, зубная боль и латинские глаголы — особенно латинские глаголы. И нам мнится, что во времена нескладного отрочества мы были счастливы и любимы; и мы хотели бы вновь любить. Мы не вспоминаем про разбитое сердце, бессонные ночи или внезапно отсохший язык, когда она сказала, что навсегда останется нам лишь сестрой — как будто кому-то сестер не хватает!