Доступен каждому. Женщины не любят ждать. Содержанка никуда не денется

— Нет-нет, мистер Бикнел, не торопитесь. Дайте мне закончить, — сказал он. — У меня вовсе нет желания расставлять вам ловушки. Так вот, разве в этом случае кому-то покажется странным, что вы, предчувствуя, что миссис Вудфорд попала в беду, обратились в бюро «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования» — к очень хорошим детективам, известным своим умением получать результаты, соблюдая максимальную осторожность и конфиденциальность, — и попросили их приехать сюда и помочь вам защитить Мириам Вудфорд, какая бы опасность ей ни грозила? Я тоже готов проявить осторожность и допустить, что вы действительно не знали, в чем тут дело. Возможно, вы подозревали, что дело в шантаже, и в то же время ничего не знали о покупке мышьяка. Вы только понимали, что миссис Вудфорд что-то угрожает, и допускали возможность шантажа. Наше следствие установило, — продолжал сержант, — что миссис Вудфорд отнюдь не вела жизнь затворницы. Мы выяснили также, что. вы выписали бюро «Кул и Лэм. Конфиденциальные расследования» чек на три тысячи долларов. Конечно, какая-то часть этой суммы была затрачена на поездку сюда. Так или иначе, собрав вместе все эти факты, мы получаем необычайно интересную картину. Мы понимаем, что вы, Бикнел, привезли на Острова ваших двух друзей не только на отдых. — Бикнел нервно провел ладонью по волосам. Сержант Хула-моки обернулся ко мне. — Есть и еще одна интересная новость, Лэм. Я имею в виду кинокамеру, найденную нами в машине, на которой ездила Мицуи. Мы вынули пленку и проявили ее. На ней снята сама эта машина, стоящая у тротуара на Кинг-стрит. Даже непонятно, зачем надо было это снимать. Но на пленку попал также кусочек проезжей части уДицы, видны проезжающие машины. На нескольких кадрах, в частности, четко виден номер одной из проезжавших машин. Мы узнали, чья это машина, Лэм. Кстати, это очень привлекательная женщина. Мы спросили ее, как часто она в последнее время ездила по Кинг-стрит, и, представляете себе, она до сегодняшнего дня была в отъезде! Единственный раз за последнюю неделю она проезжала по Кинг-стрит сегодня, спустя примерно два часа после нашего убийства.

Я вежливо прикрыл ладонью зевок. Сержант Хуламо-ки по-прежнему смотрел на меня, но я был убежден в том, что мое лицо ничем меня не выдало. Тогда он посмотрел на мою напарницу, но Берта была как скала.

— Я подумал, что вы сможете сказать нам что-нибудь по этому поводу, мистер Лэм.

— Бастион приехал сюда месяц назад, — ответил я. — Эти кадры могли быть сняты в любой момент в течение этого месяца. Все, что я могу вам посоветовать, — переспросите эту вашу привлекательную женщину, сколько раз она ездила по Кинг-стрит за последний месяц.

— Да, конечно, — разочарованно произнес сержант Хул амоки. — Я и не собирался бросать эту нить. Я, конечно, рассуждаю в рамках следствия, не имея в виду доказательств для суда.

— А я предпочитаю говорить о доказательствах для суда, — ответил я, глядя ему в глаза. — Только такие доказательства могут помочь в раскрытии преступления.

— Я так и не понял, обвиняете ли вы в чем-нибудь Мириам Вудфорд, — вмешался Бикнел. — Но если да или если вы собираетесь это сделать, то я найду для нее лучших адвокатов на этих Островах, а она перестанет отвечать на ваши вопросы до тех пор, пока не окажется в суде.

— Нет-нет, мы ее ни в чем не обвиняем.

— Что же вы в таком случае делаете? — спросил я.

— Просто хотели бы рассчитывать на ваше сотрудничество.

Берта фыркнула. Я недовольно посмотрел на нее и обратился к Хуламоки:

— Мы очень благодарны вам за внимание; можете на нас рассчитывать.

По лицу сержанта пробежала тень усмешки.

— Благодарю вас, Лэм. Мы вам действительно признательны. Мы к вам еще зайдем, вы можете не беспокоиться на этот счет. Будем постоянно держать с вами связь. По правде говоря, мы настолько ценим ваше сотрудничество, что не хотели бы, чтобы кто-либо из вас покинул Острова, не предупредив нас об этом. — Сержант Хуламоки с неожиданной для него торжественностью обменялся с нами рукопожатиями, и на том они с Дейли ушли.

У Бикнела был такой вид, словно он проглотил две унции касторки.

— Она этого не сделала, — пробормотал он. — Она не могла этого сделать! Я верю ей! Я… Я люблю ее! — И он закрыл лицо руками.

Мы с Бертой сидели молча. Внезапно он поднял на нас глаза и надрывно проговорил:

— Идите! Я хочу побыть один. И надо делать наше дело. Надо следить за тем, чтобы Мириам не пострадала от этих гиен… Сколько это будет стоить — не важно. Теперь все ограничения сняты.

Берта посмотрела на меня, и ее жадные глазенки заблестели.

— Не волнуйтесь, Бикнел, — успокоила его она. — Мы как раз готовы преподать этим гавайским зазнайкам урок на всю жизнь. — Она открыла дверь, и мы вышли.

Бикнел сидел, в отчаянии обхватив голову руками.

— Вот так-то! — сказала Берта в коридоре. — Он любит эту девушку, Дональд. Ты слышал, что он сказал?

— Про то, что он ее любит?

Лицо Берты аж перекосилось.

— Да нет, дурья твоя башка, про то, что сняты все ограничения на оплату.

— При условии, что мы ее выручим, — напомнил я.

— Так иди же и выручай! — рявкнула она.