Доступен каждому. Женщины не любят ждать. Содержанка никуда не денется

— Не спеши с выводами, — снова успокоила меня Берта. — Бикнел жутко хитрый. Конечно, он боялся, что его могут отвезти в полицейское управление и обыскать. Поэтому он стал думать, куда бы их сплавить, чтобы полицейские их не нашли, а он бы потом мог их снова забрать.

— И что он сделал?

— Там рядом с домом есть каменная стена. Когда Бикнел вышел, он вложил бумаги в одну перчатку, скатал обе перчатки вместе, засунул их в отверстие в стене и заткнул отверстие еще одним камнем, который валялся под стеной.

— А что в этих бумагах, ты не знаешь?

— Нет. Может быть, и Бикнел как следует¹ йе Знает. Он взглянул на них лишь мельком, но вещь, видимо, ценная, что-то из того, что он искал.

— Что-нибудь еще? — спросил я.

— В шкафу было много катушек с пленками, — ответила Берта, — и магнитофон для их прослушивания. Я так думаю, часть пленок были чистые, а часть — с записями. Наверно, это были разговоры Мириам и Нормы. Но их трогать мы не стали — мы не сумели бы их оттуда незаметно вывезти.

— Теперь полицейские их найдут, прослушают и наедут на Мириам Вудфорд, как самосвал, может, еще сегодня. Дальше, что еще?

— Вот теперь, — запинаясь сказала Берта, — осталось то, что меня больше всего беспокоит. Ты знаешь, Дональд, наверно, я совсем сбрендила.

— Говори же, — нетерпеливо сказал я, — у нас мало времени. Выкладывай начистоту. От твоего самобичевания уже лучше не будет.

— Пока что я держалась в рамках — закон нарушал Бикнел.

— Не считая того, что ты тоже вошла внутрь.

— Верно, вошла, но я, по крайней мере, ничего не трогала.

— Так, дальше.

— Но затем я начала трусить, отчаянно трусить, — проговорила Берта.

— Вовремя, — заметил я.

— Я сказала Бикнелу, что выйду наружу, послежу за обстановкой и, если появится полиция, я ему свистну.

— И что ты сделала?

— Вышла.

— Оставив Бикнела внутри?

— Да.

— Продолжай же, — теребил ее я. — Ты ведь что-то хочешь сказать, говори же ради Бога.

— Я заметила это, уже когда выходила. В маленькой прихожей стоял шкаф с книгами, и одна книга на полке слегка высовывалась из общего ряда. Наверно, я могла бы похвастаться своим зорким взглядом сыщика, но на самом деле это было не так. Просто женский инстинкт, привычка домашней хозяйки. Черт побери, ты только не смейся, у меня тоже есть женские инстинкты!

— Я и не смеюсь.

— Это оказалась фальшивая книга! Как только я за нее взялась, я почувствовала, что с ней что-то не так. И я ее вытащила! Только снаружи это была книга, а внутри, под обложкой, страницы были вырезаны.

— Быстрее, — еще раз поторопил я. — Повторяю, у нас мало времени. К черту подробности, должны же мы понять наконец в чем дело!

— Бикнел был в другой комнате, шарил там по всем углам. — Берта никак не внимала моим призывам. — Как только я взялась за книгу, я почувствовала, что у нее какой-то не тот вес. Я попыталась запихнуть ее на место, но второпях ничего не получилось. Тогда-то я и раскрыла ее и увидела, что книга была только снаружи. А внутри, где все было вырезано, лежала обычная кинокамера.

— И все?

— Все, — сказала она.

— Что же ты с ней сделала?

— Прежде чем что-нибудь делать, — ответила Берта, — я вынесла кинокамеру на свет и внимательно ее рассмотрела. И тут я вдруг поняла, что везде и на всем оставляю отпечатки пальцев. Я схватила носовой платок и оттерла эту книгу, как могла. Потом взялась за кинокамеру и поняла, что и на ней везде мои отпечатки и удалить их практически невозможно.

— И что ты сделала?

— Я украла эту кинокамеру, а фальшивую книгу поставила обратно на полку.

— А что ты сделала с камерой?

— Понимаешь, — ответила она, — я боялась, что полицейские могут меня обыскать. Было понятно также, что они найдут способ обшарить и автомобиль. Я вышла на улицу и некоторое время постояла на крыльце, держа в руках эту штуку. И вот тут-то у меня родилась блестящая идея. Я прошла по дороге к началу этого проезда. Там, на углу, есть полдюжины почтовых ящиков. На одном из них значилась фамилия «Эбни». Я не знала, конечно, в котором часу у них разносят почту, но подумала, что утро уже прошло, поэтому можно рискнуть. В общем, я открыла этот ящик и сунула туда камеру.

— Оставив на ней отпечатки пальцев?

— Нет. Я, конечно, вытерла ее, как могла, но все равно очень беспокоюсь. Может быть, что-то и осталось. У меня же не было перчаток.

— Что потом?

— Потом вернулась на крыльцо и тут же услышала приближающийся звук сирены. Я подала сигнал Бикне-лу, и он вышел. Я спросила, нашел ли он что-нибудь еще, и он ответил, что нет, только эти бумаги.

— Которые он спрятал?

— Нет, они еще были у него. Как раз в этот момент он и вложил их в одну перчатку, скатал перчатки вместе, засунул в дырку в каменной стене и заткнул другим камнем, который валялся на земле. Наверно, этот камень и выпал раньше из стены.

— А про камеру ты Бикнелу не сказала?