Доступен каждому

– О’кей, о’кей, – утомленно промолвил Селлерс. – Пусть у него действительно был сообщник. Когда мы поймаем преступника, он признается сам, а сейчас нам наплевать, был у него сообщник или нет. Нам бы только поймать этого парня.

– Ладно, – согласился я, – вы продолжаете работать в выбранном вами направлении и стряпаете дело об убийстве на Фоли Честера в его отсутствие, потом появляется Честер, а у вас для него готов сюрприз: замечательно сфабрикованное обвинение в убийстве.

– Я ему все расскажу о нашем сюрпризе.

– Кто знает, – заметил я, – может, ко времени возвращения Честера вы так исказите факты, что парень не сможет доказать свою невиновность.

– Какие факты? – насмешливо спросил Селлерс.

– Прежде всего тот факт, что человек не лез по крутизне, а шел по дну ущелья. Вникните. Дорога спускается по крутому склону, петляет между гор, но через полторы мили от места, где вы нашли машину, она так приближается к старому руслу, что выйти на нее ничего не стоит. Если бы вы спустились на дно ущелья, чтобы сжечь машину, вы не стали бы подниматься обратно по крутому склону и не оставили машину там, где ее может обнаружить полиция. Сделав дело, вы пошли бы к дороге по песчаному дну ущелья.

– А потом по дороге вернулся бы к машине, – холодно добавил Селлерс.

– А если предположить наличие сообщника, то не понадобилось бы возвращаться.

Помощник шерифа посмотрел на Селлерса вопросительно.

Селлерс небрежно махнул рукой и насмешливо фыркнул. Его не прошибешь. Я продолжал:

– Это сигарета редкой марки, которую мало рекламируют, и у нее хороший табак. Если вам повезет и если эту улику поменьше трогать руками, то по слюне вы сможете определить группу крови.

– Вздор, – сказал Селлерс.

Помощник шерифа округа Керн подошел к месту, куда Селлерс бросил окурок и коробку, некоторое время смотрел на них, потом все-таки поднял и, положив окурок в коробку, сунул ее в карман.

– Защита может использовать эту улику в своих интересах, – сказал он. – Теперь, когда Лэм указал нам на нее, адвокат защиты может заявить, что мы испортили улику. Не будем давать им этой возможности.

– Ну раз на нее указал Лэм, то конечно, – съехидничал Селлерс. – Лэм, садись в машину и убирайся отсюда к чертовой матери. И пока мы не наденем на парня наручники, не вздумай появляться в тех местах, где мы его поджидаем. Я требую этого от тебя как представитель закона. Держись подальше от Честера и мест, где он может появиться. А сейчас, – продолжал он с напускным сарказмом, – зная, что ты человек занятой, мы не смеем тебя задерживать. Иди и занимайся своим делом… Но если ты еще раз станешь у нас на пути или предупредишь Честера, то берегись, я возьму резиновый шланг и так тебя отделаю, что до самой смерти помнить будешь. А теперь вали отсюда.

Я взглянул на Селлерса так, чтобы он понял, что я о нем думаю, и ушел.

Джим Доусон, помощник шерифа округа Керн, задумчиво смотрел мне вслед.

Глава 11

Из телефонной будки я позвонил на ферму «Холмистая долина» и попросил к телефону Долорес Феррол.

Она подошла через минуту. В трубке были слышны смех и музыка.

– Хэлло, Долорес, – сказал я. – Это Дональд Лэм. Что ты узнала о Мелите Дун?

– Но, Дональд, я сегодня говорила с твоей секретаршей и…

– Знаю. Я просил ее об этом. Так что там Мелита?

– Произошло нечто странное. Утром Мелите позвонили. Я не могу назвать точное время, поскольку в этот момент была на утренней прогулке.

– Что затем произошло?

– Она поспешно собрала свои вещи, заявив, что состояние ее матери ухудшилось и ей срочно нужно уехать. Когда я вернулась с верховой прогулки, ее уже не было. Она очень торопилась.

– Интересно, – сказал я.

– Дональд, люди спрашивают о тебе.

– Хорошо, пусть спрашивают. Я позвонил, чтобы узнать о Мелите.

– Возвращайся скорее, – проворковала она голосом профессиональной куртизанки.

– Скоро вернусь. – Я повесил трубку.

Было почти семь часов, когда я зашел в агентство, чтобы положить фотоаппарат и посмотреть, нет ли корреспонденции на моем столе.

В кабинете Берты Кул горел свет.

Видимо, услышав, что я пришел, она приоткрыла дверь.

– О господи! – взорвалась она. – Я замучилась тебя искать. Почему, черт возьми, ты не говоришь мне, куда уходишь?

– Я не хотел, чтобы кто-то знал, где я.

– Под кем-то ты, конечно, подразумеваешь Фрэнка Селлерса.

– И его тоже.

– Кстати, Фрэнк Селлерс прекрасно знал, где ты находишься. Он позвонил мне и сказал, что, если ты не перестанешь совать нос не в свое дело, он засадит тебя в каталажку и продержит там, пока это дело об убийстве не завершится.

– Фрэнк очень импульсивен.

– Он зол как черт.

– Он часто злится. Это плохая черта для следователя.

– Гомер Брекинридж очень хочет тебя видеть. Звонит каждые полчаса… А вот, наверное, опять он, – предположила она, когда зазвонил телефон. Она взяла трубку, и тотчас ее голос стал слащаво-учтивым: – Да, мистер Брекинридж, он только что вошел. Я как раз собиралась сказать, чтобы он позвонил вам… Передаю ему трубку. – Она протянула мне трубку.

– Хэлло, Дональд?

– Да.

– Придется заплатить чертовски много.

– Что такое?

– Кажется, я перехитрил сам себя.

– Это почему?