Достучаться до Небес

— Грозны, — кивнула, оценила Света, крепя за спиной розовый роторник.

— Ты, Свет, не хуже, — честно озвучил я.

Выбрались мы из ангара, поднялись на палубу и присоединились к Дмитричу, Василию и десятку наёмников. Погрузились в катер, который направился к левому берегу, в направлении цитадели-стакана.

Доплыли, выбрались. Вообще, вокруг мостов было совершенно спокойно и безжизненно: очевидно, автоматическая артиллерия местную живность прореживала. Ну и не заводилась никакая пакость.

Высадились мы на берег и потопали группой к стальному стакану-крепости. Вообще — совершенно лютое строение: десятиметровой высоты бронированный овал закрывает въезд на мост, ни окон, ни даже бойниц: сплошная металлическая броня, поверху ощетиненная оружием.

И глухой бронелюк сбоку. Дмитрич подошёл, деликатно постучал. Стоим, ждём. Минута, другая…

Подошёл я и аккуратно постучал в бронелюк, почти без вмятин. Всё же ОПБК — вещь!

И на мой стук кооперативщики закопошились. Люк в шипением ушёл вбок (и со скрипом, погнул я его чутка, но этот скрип даже немного настроение поднял, хоть и не люблю вандализм). А на пороге стояла морда кооперативщика в их шикарной защите, выкрашенной в дурацкий голубой цвет.

— Кооператив Снабжения не коммутирует с людьми вне процесса снабжения, — безликим голосом речевого синтезатора прогудела фигура. — Покиньте контролируемую Кооперативом Снабжения территорию!

— С удовольствие покинем! — горячо ответил Дмитриевич. — Поднимите мост только!

— Невозможно, — отрезала фигура. — Ожидайте прохода грузов, необходимых для процесса снабжения.

— Не вижу никаких грузов, — озвучил объективную реальность я, но мои резонные слова дурак-кооперативщик хамски проигнорировал.

— Хоть скажите, сколько ждать? — продолжил Дмитриевич.

— В течение тридцати дней будут произведены все необходимые для дела Снабжения мероприятия. И мост, при необходимости, будет поднят. Информация дана вам в виде исключения. На этом коммуникация завершена. У вас не более получаса чтобы покинуть окрестности защитного бункера. Пребывание вас после этого срока ближе пятидесяти метров будет расценено как нападение.

— А корабль?! — уже явно на нервах вскричал Дмитрич.

— Кооператив Снабжения не имеет возражений против пребывания вашего судна не ближе десяти метров от моста. Приближение ближе будет расценено как нападение. Коммуникация закончена. Кооператив Снабжения благодарит за использование его услуг, — равнодушно уронила фигура, исчезнув за закрывающимся люком.

А мы невесело потопали к катеру. Василий вполголоса выдавал полностью оправданные определения охреневшим голубым, наёмники согласно гудели. Хмурый Дмитрич на полпути встал, махнул рукой.

— Скоты мстительные! — выдал он.

— А за что мстят-то? — удивилась Света.

— Понимаете, Светлана, — озвучил уже на ходу Дмитрич. — На Хариусе есть герб Сталедара, как порта приписки. Да и не удивлюсь, что про корабли кооперативщики знают, про все корабли на Печоре и не только.

— И так мелко гадят, за то что их в Сталедаре не облизывают?! — возмутился я.

— Подозреваю — да, — под кивки наёмников озвучил Дмитрич. — И не так уж и мелко, Георгий. Месяц стоять у берега… ну в общем нехорошо всё, — вздохнул он, махнул рукой. — Будем думать. Поучаствуете? — уточнил он.

— Не откажемся, — переглянулся я со Светкой. — Но толку-то от нас…

— Не скажите, Георгий. Вы — весьма мощная боевая единица, да и один из талантливейших технарей, что я знаю. Может придёт что в голову, — отстранённо выдал капитан и тяжело задумался.

Катер тем временем подплыл к Хариусу и поднялся на цепях. Дмитрич нарявкал на праздно ожидающую нас толпу, в пять минут поставил Хариус на стоянку рядом с мостом, в условно-безопасной зоне. И собрал совещание, из офицеров, да и прочих руководителей. Ну и мы со Светкой, охраняемые Бейго, в уголке пристроились. Хотя народ на наши бронированно-вооружённые персоны бросал недоумевающие взгляды. Но мы просто сняли шлемы и забили — пусть недоумевают, нам не мешают.

Ну и смысл совещания был понятен: кто виноват, и что со всем этим делать. И если с вопросом «кто» вопросов не возникало — кооперативщики: сволочи мелочные и вообще нехорошие личности. То вот с «что делать» выходило кисло. Вариант «прибьём охреневших голубых!» звучал, конечно, приятно и был охреневшими голубыми заслужен. Но неосуществим.

Стали думать, а как бы нам мост миновать. Но выходила фигня: не говоря о том, что перевод Хариуса «на колёса» займёт неделю, как и обратный спуск на воду — нет пути. Просто хрен объедешь этот гребучий мост по-быстрому. А, покопавшись в картах, коллектив выяснил, что дорога-то, теоретически, есть. Только столь извилистая и через жопу, что Хариусу, не считая вставания на колёса и спуска с них, придётся по ней телепаться тот же месяц. В идеальном случае, а если что-то не так, то и дольше, как понятно.

— А вы что скажите, Георгий? — уточнил Дмитрич, показав, что не для красоты меня позвал.

— Думаю я вот что, Степан Дмитриевич, — озвучил я вращающуюся в голове последние пять минут идею. — А если притопить Хариус? Метра на три, не потонет вроде?