Достойный любви

Голос у нее был низкий и хриплый, какой обычно бывает у любителей спиртного. На голове у нее была грязная поношенная меховая шапка желтоватого цвета из-под которой грязными сосульками свисали и топорщились в разные стороны нечесаные пряди волос. В чертах ее лица было какое-то странное безвременье. Невозможно было определить, сколько ей лет. Ей можно было дать тридцать, а можно и все шестьдесят.

— Да, — ответила Мэгги. — Я так понимаю, что вас заинтересовало мое предложение?

Мосес огляделась по сторонам:

— Может быть. Если сойдемся в цене.

Мэгги посмотрела на Гордона и снова перевела взгляд на Мосес:

— Хорошо, я предлагаю вам одну треть всего, что мы добудем.

Мосес стрельнула глазами на Гордона.

— Треть?

— У нас речь шла о четвертой части, — уточнил он. — Так договаривались.

Мэгги в это время предавалась невеселой арифметике: половину Гордону, четвертую часть Мосес, значит, им с Вильсоном остается четвертая часть. Конечно, не совсем то, о чем она мечтала, но им с Вильсоном должно хватить, если на шахте окажется много золота.

Мосес и Гордон замерли, пожирая друг друга глазами. Наконец Мосес отвела взгляд и бросила через плечо, ни к кому, собственно, не обращаясь:

— Ну? Четвертая часть?

Женщины мрачно переглянулись и все как одна закивали головами.

Мосес посмотрела на Мэгги:

— Вам уже говорили, кто мы такие?

— Да… кое-что… — Мэгги замялась.

— Две проститутки, одна идет за ограбление банка, другая за убийство. Сама я тоже не подарок, — сказала Мосес.

Шахтерки как на подбор! Таких старателей, верно, ни у кого нет.

— Ну что? Вас это не смущает?

— Нет. — Мэгги чуть не поперхнулась.

— Меннинг сказал, что он управляющий, то есть мы работаем на него.

Мэгги испытывающе взглянула на Гордона и подтвердила:

— Да, он управляющий.

Опять стрелой промчался Вильсон, размахивая руками и вопя не своим голосом.

Мосес проводила его долгим взглядом и сказала:

— За мальчиком никак петух охотится.

— Я знаю. Рано или поздно один из них разобьет себе нос, — ответила Мэгги и тут же перешла к делу: — Когда вы сможете приступить?

— Завтра.

— Прекрасно! — Мэгги не скрывала восторга. Мысль о деньгах, которые скоро потекут к ней и Вильсону, приятно обожгла щеки. — Я приготовлю завтрак.

— Мы сами себе готовим, — ответила Мосес, вперив свой взгляд в черный проем шахты.

Мэгги затаила дыхание: неужели сейчас напомнит о привидении?

— Инструмент у нас свой, — добавила Мосес.

Это было очень кстати, так как у Мэгги вообще ничего не было.

— Хорошо.

Не отрывая взгляда от Проклятой Дыры, Мосес твердо сказала:

— Если там есть золото, то мы его возьмем.

Мэгги и не сомневалась. Мосес никакое привидение не страшно, потому что она сама страшнее привидения. Встреться они на узкой дорожке, привидение первое не выдержит и задаст деру.

Гордон наконец освободил Вильсона от кровожадного петуха, и вокруг воцарилась тишина.

На следующее утро женщины появились в шахте ровно в пять часов утра. У них был такой измотанный вид, что казалось, будто они целую ночь карабкались по скалам.

Попытки Мэгги познакомиться со всеми женщинами ни к чему не привели. Мосес сказала ей, что они пришли работать, а не лясы точить, поэтому она не видит никакой необходимости со всеми знакомиться. Имена, по ее мнению, роли не играют. А если Мэгги уж очень хочется, то может звать их «хулиганками» — так их все в городке называют.

Ровно в 5:07 они приступили к работе. Весь необходимый инструмент: кайла, топоры, лопаты, фонари — они принесли с собой.

Мэгги даже не заметила, как прошел этот день. Ничего особенного не произошло. Ровно в пять часов вечера женщины вышли из шахты и гуськом потянулись вниз по тропинке под гору.

Мэгги видела, как они уходили, но остановить их и спросить, как дела, не решилась.

На второй день ровно в пять утра женщины вновь появились у шахты. У входа их встретил Гордон, и они коротко о чем-то переговорили. Затем все пятеро скрылись в темном зеве шахты. Гордон бросил мимолетный взгляд в сторону Мэгги, повернулся и, ничего не сказав, пошел по направлению к городку. Мэгги заметила, что он еще ни разу не спускался в шахту.

Мэгги чувствовала, что Гордон робел и испытывал смущение всякий раз, когда они оставались с глазу на глаз. Она старалась, чтобы он чувствовал себя с нею легко и свободно, а получалось все наоборот. Мэгги ломала себе голову, отчего это происходит, и порой ей казалось, что она ему просто совершенно безразлична.

Прошло три дня.

Гордон появлялся каждое утро, давал женщинам задание и потом целый день где-то пропадал, появляясь под вечер. Мэгги понятия не имела, где его носит и чем он занимается.

Она вообще о нем ничего не знала: ни где он ест, ни где спит. Тем не менее за последнее время Гордон сильно изменился, особенно его внешний вид. Он уже совсем не походил на нищего с паперти, как раньше. Каждый день он появлялся чисто выбритым и причесанным. Мэгги отметила, что, словно по мановению волшебной палочки, он превратился в довольно красивого мужчину.

Пошла вторая неделя.