Достойны ли мы отцов и дедов (СИ)

Сегодня ночью у пилотов отдельной авиационной группы было одно негласное правило — с боекомплектом на аэродром не возвращаться, целей было слишком много. Поэтому, когда пришло время и ему двигать домой, Архипов быстро нашел на карте остановившийся на ночевку германский пехотный батальон, вышел на боевой курс и как на полигоне прошелся пушками и пулеметами по немцам, проснувшимися от близкого грохота артиллерийской канонады и странного гула моторов в небе.

Сделав ровно три захода, расстреляв все до донышка, и высыпав из специального пластикового подвесного контейнера десять доработанных 82-мм мин, капитан Архипов с каким-то затаенным удовольствием наблюдал, как пули крупнокалиберных пулеметов и снаряды авиационных пушек поражают разбегающиеся светящиеся в тепловизионном прицеле фигурки немецких солдат.

— Ну как-то так, — довольно крякнул капитан, дав немного газа, поднимая самолет примерно до тысячи метров и беря курс на аэродром. И тут ему пришла парадоксальная мысль. «А ведь именно в этот момент, когда колеса его истребителя оторвались от ВПП, начал жил, жить по-настоящему, так как не жил никогда до этого». Это непередаваемое чувство полета, причем полета боевого летчика он не забудет никогда и именно сейчас до него дошло, что же ему подарил генерал Оргулов — смысл жизни.

* * *

Рассвет наступил как-то незаметно, так мы все были заняты любимым мужским делом — войной. Вроде была на улице темнота, а выскочили на небольшой перерыв попить кофе и покурить, кто у нас был подвержен этому пагубному пороку и все, светло и ясно. В бетонном блиндаже на нашей новой авиабазе под Плоцком весь мир сузился до нескольких больших мониторов отображающих оперативную обстановку, ноутбуках, откуда операторы вводили в базу новую информацию и мощных цифровых радиостанций, для более оперативной связи с подразделениями.

Авиагруппа успела сделать за темное время суток три ходки, и вот только-только загрузившись снова натужно ревя двигателями штурмовики пошли на взлет. Чуть позже так же тяжело взлетели две Пе-шки, ну и последними стартанули истребители сопровождения. Истосковавшиеся по небу в затхлых бункерах нашего мира, люди просто получали ни с чем не сравнимое удовольствие от самого процесса. И это я видел лично, когда вышел к только-что севшему Архипову, который как раз, довольный как кот, обожравшийся сметаной, выползал из своего тюнингованного Як-а. Глаза. Горящие глаза человека о всем сказали. Рапорт, краткий рассказ, пояснения на интерактивной карте, беглый просмотр роликов, это все было нужно, но я и так понял, что мужик на своем месте и теперь за работу авиагруппы волноваться не стоило.

Наши гаубичные батареи навели жуткого шороху в германских порядках, а точность, мощность снарядов и смертоносность, на контрасте со слабенькими зарядами от «трехдюймовок», которые составляли основной парк артиллерии русской армии, вызвали панику, к тому же, расход снарядов был просто огромный, но ожидаемый, тут мы все качественно просчитали.

К утру к избиению изготовившихся к наступлению германских дивизий присоединились и русские артиллеристы, все активнее и активнее запрашивающие через делегатов связи воздушную корректировку. И я их тут прекрасно понимал: с нашей аппаратурой, работая с закрытых позиций по также спрятавшимся германцам, они чувствовали себя зрячими королями в мире слепых. Единственная проблема — беспилотников и операторов катастрофически не хватало. Заявки на воздушную разведку и корректировку, поступали практически со всех участков боевого соприкосновения и тут пришлось выносить этот вопрос на обсуждения с командующими армиями во время очередной видеоконференции, хоть как-то выбирая приоритетные направления.

Дане Великому пришлось распотрошить свои отряды, вплоть до того, что на отдельные участки отправлялся всего один оператор с дроном и с запасом заряженных аккумуляторов, естественно в сопровождении усиленной охраны.

К обеду ситуация стала проясняться. В поддавки с нами никто играть не собирался, и немцы и в этом времени подтверждали свою репутацию стойких и опасных вояк и как могли жестко огрызались и даже пытались на нескольких участках пойти в наступление.

Методичные бомбардировки неизвестными, но очень эффективными и очень быстрыми самолетами с андреевскими флагами, тоже делали свое дело. Опираясь на опыт многих войн, стараясь находиться как можно меньше в зоне поражения гипотетической ПВО, штурмовики заходили на цели на бреющем полете и либо высыпали из контейнеров десятки 82-мм мин, либо лупили со всех стволов, нанося жуткие потери и тут же скрывались. А верх мастерства, когда один из германских офицеров решил бросить целый кавалерийский полк в убийственную атаку, резонно предположив, что эти неуязвимые дьяволы по своим бомбить не будем, то пока они выходили, готовились, строились, штурмовики им устроили стандартную карусель, попеременно заходя с разных направлений выкашивая целые ряды кайзеровских кентавров.