Достоинство

Она слышала тяжелое, хриплое дыхание Джорджа у себя за спиной, казалось, что он дышит ей едва ли не в затылок. При других обстоятельствах она легко бы убежала от него, но сейчас была, во-первых, босиком, а во-вторых, нога болела так сильно, что у нее на глазах выступали слезы. Джулиана завернула за угол дома. Еще немного, и она выбежит на дорогу, по которой может проезжать телега, или проходить какой-нибудь крестьянин, или…

Расстояние между ними быстро сокращалось. В глазах у Джорджа прыгали черные точки, жирный живот колыхался, он сжал кулаки. Джулиана устала: мелкий гравий, впивавшийся в голые ступни, и вывихнутая лодыжка причиняли ей нестерпимую боль. И вот Джордж настиг ее, ухватил за подол ночной рубашки и попытался завернуть ей руки за спину. Она отчаянно сопротивлялась, царапалась, изо всех сил била его руками и ногами.

Каким-то чудом ей удалось вырваться: послышался треск разрываемой материи, и девушка метнулась к спасительному углу дома.

Джордж почти нагнал ее. Она чувствовала, как он тянет к ней руки. Вдруг впереди раздался скрип телеги. Джулиана сделала последний рывок и выскочила прямо под колеса подводы с сеном.

Крестьянин натянул поводья и вытаращился на странную, полуголую женщину с безумными глазами и забинтованными руками, которая почему-то решила покончить жизнь самоубийством под копытами его лошаденки.

— Прошу вас… — Джулиана с трудом перевела дыхание, чтобы произнести несколько слов. — Пожалуйста… помогите мне… я…

Продолжить ей не удалось. Джордж подскочил к ней сзади, одной рукой зажал рот, а другой схватил за волосы и, намотав их на руку, изо всей силы дернул. Он спокойно объяснял ошеломленному крестьянину, что эта женщина сошла с ума и ее держат взаперти для ее же собственной безопасности.

Крестьянин смотрел на полуобнаженную, растрепанную женщину, которая билась в руках здоровенного мужчины. Она пожирала его глазами, полными отчаяния и ужаса, и крестьянин содрогнулся от этого взгляда и стал бормотать себе под нос молитву. Когда человек оттащил сумасшедшую на обочину, крестьянин хлестнул свою лошадь и погнал что было духу.

Джулиана укусила Джорджа за руку. Он не растерялся и наотмашь ударил ее по щеке, так, что у нее зазвенело в ушах и закружилась голова. Пользуясь минутным замешательством Джулианы, он потащил ее к дому.

Люсьен вышел из комнаты в прихожую со стаканом в руке, когда Джордж внес Джулиану в дом.

— О Господи! Что еще стряслось?

— Она думала, что ей удастся бежать… хитрая шлюха! — свирепо прошипел Джордж, прошел мимо виконта в гостиную и опустил Джулиану в кресло.

Она полулежала, потеряв сознание от боли. Джордж налил себе рюмку коньяка, залпом осушил ее и налил еще одну.

— Чем скорее она окажется в Винчестерской тюрьме, тем лучше для нас. — Он опрокинул в себя вторую рюмку. — Пошли.

— Куда? — спросил Люсьен, который стоял, прислонившись к дверному косяку. Его глаза горели лихорадочным блеском, он с трудом справлялся с внутренней дрожью, находя единственное спасение в постоянном потреблении коньяка.

— К Форсетам, — ответил Джордж. — Они должны подтвердить личность этой потаскухи перед судом, а вы скажете, что она — ваша жена, и объясните, когда и как она ею стала. Судья предъявит ей обвинение и арестует. А потом… — Джордж вытер губы ладонью и ухмыльнулся, глядя на Джулиану. — А потом, моя дорогая мачеха, я нанесу несколько визитов в твою камеру, прежде чем тебя сожгут.

Джулиана ничего не ответила. Она смертельно устала, поэтому ни о какой повторной попытке побега не могло быть и речи. По крайней мере теперь… А вдруг Форсеты предложат ей свое покровительство? Нет, на это вряд ли можно рассчитывать. Они ни за что не вмешаются в скандальную историю ради спасения своей бывшей воспитанницы, которая всю жизнь была для них словно кость в горле.

— Пошли, Эджкомб, — резко повторил Джордж. — Поедем верхом. Эту девку я повезу сам.

Люсьен отрицательно покачал головой и открыл было рот, чтобы возразить, но его потряс изнуряющий приступ кашля. Через несколько минут виконт оправился и прохрипел:

— Я сейчас не удержусь на лошади. Лучше уж я останусь… приду немного в себя… а ты поезжай один. — Он глотнул коньяка.

— Ну уж нет, — зловеще прошептал Джордж. — Ты поедешь со мной, Эджкомб. Ты и пенни не увидишь из своих денег, если не сделаешь все, что я тебе прикажу.

Люсьен молча смотрел на своего компаньона, понимая, что не может противостоять ему, этому грубому олуху, деревенщине, толстокожему мужлану, которого он презирал всем сердцем и намеревался использовать в собственных целях. А получилось наоборот, и теперь Джордж держался с виконтом с холодной, расчетливой уверенностью человека, наделенного властью.

Джордж грозно подступил к Люсьену и сжал кулаки. Виконт отскочил назад, на его лбу выступила испарина, глаза испуганно забегали.

— Хорошо, хорошо, — поспешно согласился Люсьен. — Я еду.

Джордж самодовольно усмехнулся и подошел к Джулиане. Она нарочно прикрыла глаза, чтобы отстраниться от кошмарной сцены. Джордж силой поднял ее на ноги и взял за подбородок.