Достойная пара (СИ)

Скоро вблизи стала огненно-рыжая волчица, она уставилась любопытным взглядом, ожидая мой ход. Встретить нас подошли еще две светло-серые волчицы, одна из них заметно умудрённая опытом.

Непринуждённым движением я стянула и отбросила в сторону платье. Закрыла глаза и вдохнула полной грудью все смешавшиеся запахи. Лёгкое головокружение, сопровождаемое саднящим чувством во всём теле. Где-то далеко с еловой лапы вспорхнула крупная птица; маленький зверёк нырнул в сырую нору; лань запнулась и рухнула на землю, придавливаемая крупным хищником. Под кожей забурлила кровь, заставляя меня пригнуться к траве, я захрипела и всадила когти в землю. Позвоночник, как и все кости, неприятно захрустел, перестраиваясь. Кожа на спине лопнула, выпуская на волю мою сущность.

Белая волчица галопом рванула вперед, довольствуясь негой вечера. Быстрее, опрометью! Вся какофония запахов вскружила голову, отправляя человека на задворки разума. Ничто не важно, кроме этого состояния.

Когда эйфория спала, я наконец заметила, что вокруг уже почти все обратились и теперь стояли, ожидая что-то. В первых рядах и ближе всего ко мне стояли две знакомые волчицы и бурый волк, чуть крупнее предыдущих, тут же кружилась яркая и озорная Лекса. Среди множества шкур я приметила коричневого волка, он стоял в гуще чужих незнакомых зверей — на стороне жениха, это был Ферокс.

Все повернулись к дышащему тьмой лесу и замерли, притаились, в ожидании кульминации. Сосны покачивались и стонали, нагнетая подходящую атмосферу и щекоча небо пушистыми ветвями. Плавно лавируя меж палых веток и стволов, зверь подбирался всё ближе, волоча за собой мертвую тушу и распространяя навязчивый запах железа, благо ароматы трав плотной стеной окружили весь двор. Передо мной выстроились охотники нашей стаи, молодые парни. Один из этапов единения — Кристофер должен преодолеть бойцов.

Из густой чащи вынырнуло белое животное, такое светлое, что светящееся; если только с моей шерстью сравнимо. Грудная клетка дернулась вдвое быстрее, остановившись на секунду. Зверь больше нас, обычных, в два, как минимум, раза. Бабушка рассказывала об этом, он — хранитель следит за порядками среди стай и убивает нарушителей. Мой друг вырос и стал палачом, а я скоро стану его женой, но признаться честно, в моей волчице Сверр вызывал азарт и возбужденность и это пугало.

Он остановился и положил мертвую лань в качестве подарка моей семье, но ни один из стаи не шелохнулся, чтобы вкусить дар. Напуганные до смерти бойцы все же стояли, бравурно охраняя меня, даже когда внушительных размеров волк оскалился и зарычал, чуть пригнув голову и готовясь к атаке. Это все не должно перерасти в схватку, если зайдет слишком далеко, то Кристофер их одной массой задавит. Охотники еще с минуту не разрывали зрительного контакта со Сверром, силясь противостоять, но потом отступили, пропуская его ко мне.

Серые глаза, как и прежде, заставили меня сжаться. Он сделал шаг навстречу, а я от него. Трепет разлился по всему телу, мне все еще страшно; пришлось сбросить ужас и придать себе вид смелости, немного излишней и глупой — какая есть. Отпрыгнув от жениха метра на два я по-боевому встала и оскалилась.

«Было бы странно, если ты просто позволила мне подойти, но так даже интереснее.»

От его мыслей дыхание забилось птицей в клетке.

«У меня не было цели подсластить тебе победу.» — подумала я, опаляя взглядом противника.

Он дернулся, играя со мной, и ласково негромко зарычал. Впервые в обличии волка я чувствовала себя глупой жертвой, но храбро стояла. Уже не только лапы — трясло всё тело, отчего притворство становилось нелепым. Сырой воздух ледяной рукой хватал легкие, сильнее нужного охлаждая разгорячённое нутро. Волчица прыгнула в ответ, пугая его, но должного эффекта не произвела.

Окружающие глазели на нас как на свадебный спектакль: восторженно и будто бы им заранее ясен исход, который по непонятной причине оттягивают. Строптивая невеста не желающая признавать главенство жениха. Но это вовсе не постановка, я ведь действительно боюсь, не хочу этого.

Моё безнадёжное поведение надоело даже увлечённому поначалу Сверру, он прекратил забаву и подошёл ко мне, неистово противостоящей ему. Весь выпрямился, показывая разницу габаритов, а потом утробно зарычал, оголяя клыки и всё ниже пригибая меня к земле. От неожиданности и ужаса я просто упала, непроизвольно прижав морду к земле и скрыв её лапами.

Светлый волк навис надо мной, крепче вдавливая в почву. В голове возникли воспоминания из детства, как бывший друг безжалостно угнетает маленькую волчицу — не думала, что подобное повториться. Оборотень зарылся носом в мою холку, впитывая запах снадобья и мускуса, затем, помедлив, всадил клыки в шею, чуть ли не прокусывая, или все-таки прокусывая, потому что боль оказалась адской. Я вся — дрожь и мандраж.

Поочередно все собравшиеся завели вой, один за другим дополняя эту зачарованную серенаду.